|
Но на этот раз каретник ошибся. Мадам де Валанс деликатно объяснила ему, что муж ее находится в изгнании, но она по-прежнему к нему сердечно привязана, и ничто в мире, в особенности ее сердце, не заставит ее пойти против религии – узы церковного брака для нее священны. Зато она пообещала ему, что каждый год в день своего выхода из тюрьмы будет давать торжественный обед, на котором во главе стола будет сидеть Гарнье, а на прощание она поцелует его как своего спасителя, и вслед за ней его поцелуют ее очаровательные дочери.
Эрмина хоть и осталась в доме г-жи де Валанс единственной сиротой, но и ей повезло обрести свое счастье. Г-н де Талейран как-то встретил в Пале-Рояле одного из своих приятелей, провинциального дворянина с недурным состоянием, точнее, владельца двенадцати, а то и пятнадцати арпанов земли, недавно купившего замок у графа де Риббинга, в окрестностях Билье-Котре. Дворянина звали г-н Коллар де Монжуи. Г-на Талейрана как раз мучил приступ филантропии, в задумчивости он прошелся под руку с приятелем под аркадами и, поворачивая на третий круг, заговорил: – Послушай, Коллар, почему бы тебе не сделать доброе дело? Господин Коллар приостановился и удивленно посмотрел на него. – Добрые дела не всегда кончаются дурно, – продолжал де Талейран, – и я думаю, что тебе пора жениться. – И что же это, черт побери, за доброе дело, которое я сделаю, женившись? – осведомился Коллар. – Девушка, на которой ты женишься, чарует красотой, изяществом, воспитанием, но она сирота и бесприданница. Женившись на ней, ты безусловно сделаешь доброе дело, а вдобавок еще и хорошенькое дельце. – Какое же именно? – Сирота-бесприданница – незаконная дочь герцога Орлеанского, Филиппа Эгалите, и мадам де Жанлис. Если Бурбоны вернутся… А ведь, Господи Боже мой, все на свете возможно! Так вот, если Бурбоны вернутся, ты окажешься зятем первого принца крови. – Зятем левой руки? – Левая сторона – сторона сердца. Г-жа де Сталь называет тебя главным бараном в своем стаде, так вот и подтверди репутацию – соверши глупость, которая впоследствии окажется умнейшей вещью. – А как зовут сиротку? Имя для меня имеет большое значение. – Ее некому звать, она же сирота. – Нашел над чем шутить! Это г-н епископ Стена, позабыв, что его посвятили в сан, позабыл и свое крещеное имя. Я спрашиваю, какое имя ей дали при крещении? – Эрмина. Думаю, оно подходит ей как нельзя лучше. – Имя меня убедило. Где я могу ее увидеть? – Она живет в доме мадам де Валанс. – Представь меня мадам де Валанс. – Когда тебе будет угодно. – Немедленно! Добрые дела не стоит откладывать, мигом найдется другой охотник. Друзья договорились поехать знакомиться на следующий день. Господина Коллара представили. Друг де Талейранов, де Монронов, де Колло, де Увраров – словом, умнейших и остроумнейших людей того времени, он и сам был им под стать, недаром, как сказал де Талейран, г-жа де Сталь называла его главным бараном в своем стаде. К тому же он был молод, хорош собой, обладал рентой в двенадцать или пятнадцать тысяч ливров, а де Талейран пообещал еще и утроить ее или даже учетверить умелыми спекуляциями. Коллар понравился мадам де Валанс и не показался противным Эрмине – на шестой дополнительный день III года Республики она стала мадам Коллар де Монжуи, хотя, признаюсь, я никогда не слышал, чтобы г-на Коллара называли еще и вторым его именем. Так малютку Эрмину – самое очаровательное создание, какое я только встречал на белом свете, с момента замужества судьба предназначила в бабушки Марии Каппель. Поэтому мы и сказали, что в воспоминаниях внучки о ее предках нет ни слова правды. |
