Хатия, обернувшись, посмотрела на лорда Энроэ, потом вновь развернулась к нам и, глядя на меня, тихо сказала:

— Я могу точно сказать, что этот человек испытывает к тебе двойственный интерес. Один — интерес мужчины к женщине, у этого интереса оттенок подавления и принуждения, но лишь оттенок. Второй — профессиональный, и тут уже оттенков нет. Он собирается и подавлять, и принуждать, и контролировать.

— Я ощущаю то же самое, — отозвалась Эмали. — Разве что могу добавить — первый интерес конечен, у второго конца нет, и я не знаю почему.

Я знала — из тайной службы не увольняются. Ты работаешь там постоянно, или же тебя выносят вперед ногами, третьего не дано. Нужно же было так вляпаться!

— Милада, — осторожно позвала Ирида.

Я тут же посмотрела на нее, но мыслями была далеко. Очень далеко… за столиком рядом с лордом Энроэ, мучительно осознавая тот факт, что дознавателю не составило труда понять, каким именно образом я отразила атакующее заклинание Горски. А так как на место происшествия они прибыли практически мгновенно, остаточный фон потревоженной магии явно позволил им и мой уровень способностей оценить. А они благодаря древнему возросли, и основательно. И вот теперь я как одаренный маг уже явно представляла интерес для организации лорда Энроэ — он просто на работу брал лучших и сильнейших.

Что ж мне теперь делать?

Вообще, свой увеличившийся резерв я благоразумно скрывала, не видя смысла привлекать внимание, а сегодня просто использовала все, что могла, ожидая, что удар Горски будет внушительным. К тому же это был только щит, его энергообъем вычислить сложнее, я даже мысли не допустила, что кто-то за такое возьмется…

— Миладочка, не переживай так, — подалась ко мне Эмали, — ты теперь одна из нас почти, пусть только попробуют что-то сделать!

А ведь смогут…

Что касается лорда Энроэ, так он точно сможет.

Я вздохнула, посмотрела на дракониц и тихо рассказала:

— Лорд Энроэ — менталист. При большом желании он способен перепрограммировать сознание мага и внедрить в его мозг навязчивую цель, подпитываемую неиссякаемым эмоциональным напряжением, что сделает ее преобладающей над всеми иными суждениями и даже инстинктами, к примеру такими, как инстинкт выживания.

— Не поняла, — честно призналась Хатия.

Эмали тоже явно ничего не понимала. Зато Ирида, прищурив желто-зеленые драконьи глаза, задумчиво предположила:

— Если этот человек узнает о том, что ты желанный гость в Долине драконов, он сможет заставить тебя причинить вред, к примеру… Владыке, и сопротивляться его приказу ты не сможешь?

Я кивнула.

— Оооо, — протянула Эмали.

— Какой ужас, — выдохнула Хатия.

И в этот момент дверь распахнулась и в зал ресторации вошла группа молодых драконов. И если бы незнакомых…

Я едва со стула не рухнула, вглядевшись в одного из них, на котором сверху сияла иллюзия человека, и это был высокий светловолосый худощавый парень, тощий, как жердь, я бы сказала. И ладно бы это, но под иллюзией человека имелась еще одна… и вот если смотреть на нее, то можно было разглядеть высокого, темноволосого, с узкими глазами и хищными чертами лица дракона… Но в том-то и дело, что это тоже была иллюзия! А вот под ней скрывался Владыка!

Настоящий Владыка Долины драконов собственной персоной!

Значительно превосходящий размером обе свои иллюзии, внушительный, жуткий, с полуулыбкой, заигравшей отнюдь не на призрачных губах, едва Гаррат-Ррат-Эгиатар увидел меня.

Моим первым желанием было подскочить и броситься прочь.

Вторым — хотя бы встать со стула.

Третье возникнуть не успело.