— Он очень соскучился по Гошке, — буркнула я. — Идите домой, Марина. На сегодня вы свободны.

Няня неторопливо направилась в отведенную ей комнату, сменила халат на цветастый сарафан и, спустившись по лестнице, утицей выплыла из дома. Пересекла участок и скрылась за калиткой. И вот тогда я с книжкой под мышкой сбежала со ступенек вниз, выскочила из дома, вывела из гаража мотоцикл и, выехав на улицу, не справилась с управлением и сбила старуху, продававшую чурчхелу. По факту наезда, похоже, возбудили уголовное дело, раз меня стережет полицейский. Но это ничего не значит. Я все равно при первой же возможности уйду из больницы, раздобуду денег и заберу моего мальчика.

Медицинская сестра поднялась со стула.

— Дело ваше, дядя Марат, сидите, если хотите. Стерегите нашу красавицу. — Девушка усмехнулась, направляясь к двустворчатым дверям палаты. И зачем они такие высокие? Точно сделаны специально для того, чтобы в них мог въехать конный всадник.

— В палате сидеть охренеешь, — пробурчал полицейский. — Я лучше телевизор в холле включу. Ты как, Виктория, не против? Ток-шоу с Владимиром Соловьевым скоро начнется. Люблю послушать. Умные люди приходят. Дискутируют.

— Включайте себе на здоровье, — махнула рукой сестра.

Она уже почти дошла до двери, но на секунду замешкалась, словно задумавшись, и вернулась к моей кровати, рядом с которой на освободившемся стуле уже пристроился полицейский.

— А скажите, дядя Марат, долго ваш Соловьев идет? — как бы невзначай поинтересовалась медсестра.

— Часа три обычно передача длится, — почесал нос толстяк.

Глаза Виктории возбужденно загорелись.

— А может, я выскочу ненадолго в «Чайку»? Я с Надеждой договорилась. Надя только что позвонила, сказала, что не сможет. А мне очень надо.

— На танцы, что ли? — подмигнул полицейский.

— Скажете тоже, — зарделась сестра. — Сегодня в санатории проводят спиритический сеанс. Мне обязательно нужно там присутствовать. Дядя Марат, умоляю, присмотрите за отделением, ладно? Если что случится, звоните мне на мобильник.

Полицейский запустил пятерню в густой ежик черных волос и, прищурив и без того узкие глаза, с иронией в голосе спросил:

— Виктория, ты же взрослый человек. Зачем веришь во всякую ерунду?

— Да я не то чтобы верю, — вспыхнула девушка, откидывая за спину толстую косу. — Просто любопытно.

— Любопытно ей. А не боишься привидений?

— Я же не одна, а с Катериной.

— Знаю я твою Катерину, — расплылся в улыбке мужчина, отчего лицо его стало похоже на японское божество коварства. — Бойкая девица. Несколько раз самостоятельно драки на танцах разнимала. Катерине нужно поднять вопрос, чтобы администрация санатория к окладу аниматора добавила ей полставки как сотруднице безопасности. Что-то я, Виктория, за тебя волнуюсь. Смотрите там! — погрозил он девушке пальцем. — С этой твоей боевой подругой дров не наломайте.

— Ну что вы, дядя Марат! — обрадовалась сестра, снова устремляясь к двери. — Можете не сомневаться. Я за Катюшкой присмотрю, чтобы в драки не лезла!

Англия, 1905 год

— Нет, мистер Дойль, вы как хотите, но так нельзя! — расхаживая с только что прочитанной рукописью по кабинету, горячился секретарь писателя — невысокий чопорный брюнет с зачесанными на аккуратный пробор редкими волосами неопределенного цвета и тонким скептическим ртом под узкой полоской усов.