– Блин… – пробормотала я, испуганно заглядывая в зеркальце заднего вида. Сзади развеивалось огромное облако зеленого дыма.

Так и есть! Мы с отцовской посудиной едва не впечатались в блестящий и ужасно дорогой автокар, за рулем которого сидел ошарашенный паренек в кепке с длинным козырьком.

Некоторое время водитель приходил в себя, а когда выбрался на мостовую, первым делом проверил бампер. Я напряженно наблюдала за выражением его лица. Судя по тому, как парень выдохнул, корпус остался целехоньким. Однако когда водитель направился ко мне, я все-таки заблокировала дверь. От греха подальше.

Он несколько раз постучал в окно, вызывая меня на беседу. Было странно и глупо сидеть в салоне и делать вид, что я не заметила долговязой фигуры и не услышала стука. Ничего не оставалось, как изобразить широкую улыбку и опустить стекло. Впрочем, оно все равно застряло посередине окна.

– Не опускается, – чувствуя себя последней идиоткой, резюмировала я.

– Ты не ушиблась? – спросил парень, хотя по физиономии было видно, что он едва сдерживается, чтобы не узнать, какой же фейриненавистник продал мне разрешительную грамоту на езду по дорогам мирных городов.

– Спасибо, я в порядке. Как твой автокар?

– Пронесло, – хмыкнул он. – Думал, что ты мне половину передка снесешь.

– Я тоже…

Мы замолчали. Парень с любопытством разглядывал меня угольно-черными глазами, в которых терялся даже зрачок, и кривовато улыбался.

– Что-то еще? – Я изогнула брови, молчаливо намекая, что нам пора разъезжаться в разные стороны.

– Выходи.

– А?!

– Выходи, я подвезу тебя. Без обид, я с уважением отношусь к раритетам, но вряд ли твоя посудина доедет дальше соседней обочины. К тому же от твоей манеры вождения у меня скоро будет разрыв сердца! Не дай бог в кого-то въедешь, тогда мне…

Он осекся, словно вдруг догадался, что сболтнул лишнего. Мои внутренности завязались крепким узлом.

– Тогда тебе что? – тихо переспросила я и вдруг заметила маленькое тату на его запястье.

Рисунок был идентичен тому, который носил Богдан, и изображал четырехлистный клевер. Лично я не считала наличие символа хорошим знаком. Вместе с татуировкой у брата появились масса секретов, продолжительные командировки, куча денег и непонятные друзья.

– Птаха, зачем ты усложняешь мне жизнь? – простонал парень. – Просто поехали…

Мне стало страшно.

– Так это ты? – тихо произнесла я, глядя парню в черные глаза. – Ты вчера в меня стрелял?

– Не глупи, Птаха. Я не злодей.

– Если ты не отойдешь от автокара, я закричу.

Парень даже не подумал отодвинуться.

– Отойди, я тебя задавлю, – предупредила я.

– Если честно, то сильно сомневаюсь.

– Как хочешь…

Заведенная с полоборота «Чайка» натужно загудела, а когда я выжала тугую педаль скорости, взревела и с наскока, подпрыгнув, дернулась с места. Парень едва успел отскочить от бросившейся наутек посудины.

В людном холле «Веселены Прекрасной» меня, как всегда, встретили напольные часы с позолоченными острыми стрелками на белом циферблате. Безошибочно определив полдень, они загудели, наполнив здание гулкими басовитыми перекатами.

– Слушай, Истомин, перезвони мне немедленно! – бормотала я в коммуникатор, поднимаясь по мраморной лестнице на второй этаж.