«Если считать „искусственным“ все то, что преобразовано активным разумом, — пишет С. Лем, — то весь окружающий нас космос уже искусственный… Нынешний космос уже не является полем действия девственных стихийных сил, слепо создающих и уничтожающих солнца и солнечные системы, ничего подобного нет и в помине. В космосе уже невозможно отличить естественное (первичное) от искусственного (преобразованного). Кто выполнил этот космогонический труд? Цивилизации первых поколений. Как? Этого мы не знаем: наши знания слишком ничтожны, чтобы судить об этом.» Если бы создаваемые модели мира ограничивалась только формальными изысканиями в области фантастического конструирования, их ценность для литературы была бы невелика. Фантаст логически последовательно создает ситуацию, настолько парадоксальную, что мысль читателя не может остаться бездейственной. У идей подобного рода сильна обратная связь с читателем, не только положительная, но (чаще!) отрицательная, призывающая читателя активно возражать автору. Модели эти заставляют задуматься и о том, что при колоссальном росте уровня наших знаний о Вселенной астрономия все еще находится в начале бесконечного пути.

Академик Г. И. Наан отмечал: «Узловыми точками прогресса познания являются новые знания о незнании, все более изощренное знание о том, чего именно мы не знаем… Теперь знание о нашем незнании — значительно более квалифицированное, глубокое, рафинированное» (см. сборник «Будущее науки», выпуск 17, 1984). Эту мысль, о которой забывают даже сами ученые, восхищенные собственными достижениями, фантасты упорно проводят в своих произведениях.

Особенно это касается тех произведений, где моделируются миры, невозможность которых часто хотя и возмущает читателя, но тем не менее заставляет задуматься над проблемами, которые, возможно, проходили мимо его сознания.

5. Метод фантограмм

Морфологический анализ, о котором было рассказано выше, может быть дополнен использованием приемов — каждая клетка «морфологического ящика» может быть снабжена еще одной осью: осью изменения идеи с помощью уже рассмотренных приемов фантазирования. Морфологический анализ приобретает, таким образом, еще одно — фантастическое — измерение, а сам метод преобразуется в метод фантограмм, предложенный Г. Альтовым.

Фантограмма потенциально содержит намного больше идей, нежели способен дать морфологический анализ, поскольку каждая из идей, полученных морфологическим методом, многократно изменяется, приобретая фантастические качества.

Рассмотрим для примера клетку морфологического ящика, находящуюся на пересечении линий «непрерывное оптическое излучение» и «планета в иной звездной системе». Намеренно выбрана довольно тривиальная начальная идея — планета светит отраженным светом, и на фоне звезды это излучение неразличимо. Что ж, достроим фантограмму — обратимся к приемам. Прием увеличения требует усилить оптическое излучение планеты, сделать его более мощным, чем полное излучение звезды. Если наша цель — посылка сообщения, достаточно, чтобы излучение планеты было столь мощным лишь в течение короткого времени (прием квантования). Откуда берется энергия излучения? Либо изнутри (использование свойств объекта + увеличение), либо снаружи (использование свойств среды). Единственным достаточно мощным источником энергии является звезда, около которой обращается наша гипотетическая планета.

Итак, первая из идей такова. Каким-то образом планета накапливает энергию, получаемую от звезды, и через некоторое время выделяет эту энергию в виде оптического импульса, который может быть, в частности, модулирован с целью посылки сообщения.