В каждом городе есть такой район, — опасный, зловещий — настолько ненадежный, что даже преступники, преследующие своих врагов, стараются избегать его. Юникорн Лейн — один из них. Тридцать городских кварталов в длину и восемь кварталов в глубину, врезающихся в Мидтаун, словно кинжал. Здесь стоят наполовину разрушенные, насквозь пропитанные магией небоскребы — немые свидетели технологий прошлого: GLG Grand, Promenade II и Атлантический Центр. Щебень засорил улицы, а канализация переполнена лопнувшими трубами, плавающими в зловонных потоках. Магия сгущается даже там, где проходят самые сильные техноволны, а отвратительные существа, избегающие света, находят пристанище среди темных конструкций пустых высоток. Сумасшедшие маги, злые, извращенные волки, опасающиеся смерти от руки неумолимой Стаи, сатанисты, некроманты — все бегут в Юникорн ради спасения, потому что даже полиция не сможет выгнать их отсюда. Юникорн Лейн сам по себе.

Адское место для встречи.

Я подъехала к Четырнадцатой улице и, припарковав Кармелион на уединенной аллее, прошла два оставшихся квартала пешком. Передо мной возникла разрушенная стена — жалкая попытка какого-то дурака в городском совете оградить Юникорн Лейн. Я перелезла через обломки. Большой блок бетона преградил мне путь. Пришлось перепрыгнуть через него.

Здесь даже лунный свет кусался и рычал, как бешеная собака, а магия била без предупреждения.

Спустя пять минут, увидев знак на стене заброшенного дома, я поняла, что достигла места назначения — перекрестка Тринадцатой и Юникорн. Передо мной старый жилой комплекс смотрел на улицу пустыми окнами. Справа высилась куча бетона вперемешку со стальными рамками — некогда офисное здание. Тротуар был завален мусором. Слева дорога была свободной, но улица скрытой во мраке. Я стояла неподвижно, ожидая и прислушиваясь.

На руины пролился лунный свет. Густая, кромешная тьма скрывала ниши и норы и тянулась дальше, смешиваясь со светом, порождая полутени и размывая границы между реальностью и иллюзией. Жуткий пейзаж казался ложным, как будто разрушенные здания исчезли, оставив позади коварные тени самих себя. Где-то в глубине Юникорн Лейн кто-то выл, подавая голос измученной души. Мое сердце екнуло.

Кто-то или что-то наблюдало за мной из темноты. Я физически ощущала его взгляд. Минуты тянулись будто на буксире. Через некоторое время я посмотрела на часы. Они остановились.

Где-то в темноте рыскал Повелитель Оборотней. Я не знала, как он выглядел. И понятия не имела в кого превращается. Лишь единицы видели его за пределами Стаи, да и те не горели желанием поделиться опытом. Единственное, что доподлинно о нем известно, — власть. По последним подсчетам он один командовал тремястами тридцатью семью оборотнями в Атланте. И управлял не потому, что самый умный или популярный, а потому, что из трехсот тридцати семи — самый сильный. Он был ответственным по праву могущества, то есть, он еще не встречал никого, кто мог бы одолеть его.

В классификации оборотней волки наиболее многочисленны, за ними идут лисы, шакалы, крысы, дальше — гиены и мелкие животные из семейства кошачьих: рыси, гепарды. Встречаются также и экзотические формы: буйволы и змеи. Первые создали Стадо на Среднем Западе, а вторые всегда были одиночками. Все формы оборотней больше, чем их природные аналоги; средний оборотень-волк достигает почти двести двадцать фунтов, в то время как естественный серый волк весит на сто фунтов меньше. С биологической точки зрения, преобразование ста семидесяти фунтового человека в двухсот двадцати фунтового животного не имело смысла, но потом, когда дело коснулось облика, колебание массы стало наименьшей из аномалий.