— Странные дела! Они хотят, чтобы я раздобыл им карты прибрежного шельфа, снаряжение для погружений на дно Мути, а также семена каких-то морских водорослей. Все это они могли бы заказать и напрямую браскианцам. Что-то тут не то, как ты думаешь?..

Эмос призадумался. На память вдруг пришел эпизод на рыночной площади, когда через пролом в стене в город выбрались какие-то странные люди. Он тогда еще подумал, что от них даже исходит какой-то особенный запах, но никак не мог понять, какой именно. Тем же самым запахом была пропитана и одежда Неблиса, который только что сошел с корабля… Так оно и есть! Те люди распространяли специфический аромат Мути, хотя, судя по их одежде, были обыкновенными садовниками или огородниками. И с какой стати норанцы подняли такой переполох, бросив на поимку простых садовников солдат и машины?

Теперь Эмос припомнил, что те люди носили длинные бороды и были одеты, как сельскохозяйственные рабочие… Точно так же был одет и тот человек, тело которого подняли со дна Мути! Более того, при нем были обнаружены садовые инструменты и образцы почвы.

Неблис подозрительно покосился на окружающих: не подслушивает ли кто? Потом сообщил:

— Я разыскиваю Дрейгара. Может, у него найдутся карты шельфа?

Эмос рассеянно покачал головой:

— Я и сам его ищу. Надеюсь с его помощью напасть на след моих ребятишек… Кстати, Неблис, — спросил он, возвращаясь к прежней теме разговора, — а тот урок, который норанцы собираются преподать Браскии, — не выйдет ли из этого большой беды?

— То-то и оно, Эмос. Дело пахнет войной. Если не удастся их отговорить.

— Ходят слухи, что если кто и хочет затеять войну, так это картранцы.

— А ты сам какого мнения? — поинтересовался Неблис, наклонившись к мьюнанину.

— Если так пойдет и дальше, то есть если вы не перестанете осыпать друг друга взаимными обвинениями, скоро уже будет не важно, кто прав, кто виноват, — спокойно ответил тот. — Как бы то ни было, ты утверждаешь, что норанцы не хотят войны?

— Никто ее не хочет. Если, конечно, находится в здравом уме, — проворчал картранец. — Ты сам-то знаешь, что такое война, Эмос?

— Солдатом я не был. Если ты имеешь в виду, не служил ли я в армии…

— Во время войны с Нораньей я был юнгой на корабле моего отца, — принялся рассказывать Неблис. — Это было много лет назад. Отец получил легкое ранение в руку. Но рана загноилась, и появилась угроза заражения крови. Отцу была нужна экстренная помощь. Мы находились у берегов Браскии, но нам не разрешили зайти в порт, потому что браскианцы были союзниками норанцев. Тогда нашему корабельному плотнику пришлось взять пилу и без всякой анестезии отпилить отцу руку, чтобы инфекция не пошла выше. Несколько человек держали отца, который, дабы не кричать, стискивал зубами обрезок каната…

— Грустная история.

— Только безумцы ищут войны, Эмос, — закончив свой рассказ, вздохнул Неблис. — Но если браскианцы что-то затевают, картранцы будут вынуждены ответить.

— А ты уверен, что они действительно что-то затевают? — с сомнением покачал головой Эмос. — Может быть, это все только слухи?

— Недавно мой корабль атаковали в Браскианском заливе. Нас обстреляло браскианское судно. Нам удалось уйти живыми и невредимыми, но паруса оказались в нескольких местах продырявлены стрелами, выпущенными из мощных арбалетов.

— Тогда вы еще легко отделались, — задумчиво проговорил Эмос, словно обращаясь к самому себе.

Этот морской инцидент показался ему чрезвычайно странным. Насколько ему было известно, на вооружении браскианцев были пневматические гарпунные пушки, а не арбалеты.