– А, доброй ночи, Виктор Сергеевич! – вскинув голову, Антихрист радушно улыбнулся. – Как самочувствие? Ничего не беспокоит?

– Ничего, все в порядке, – сдержанно проговорил Михаил. – А ты леко одет для этого климатического пояса, бес.

– Аскеза, – приподнял уголки губ Зверь. – Христос, осмелюсь напомнить, сорок дней постился в пустыне, в результате чего многое понял. Хотя тайга, конечно, не совсем пустыня, но тоже территория, вполне подходящая для воспитания стоицизма. – Повертев один из прутиков над огнем, он протянул его великосхимнику: – Хотите грибка, отче?

– Нет, не хочу, – покачал головой Миахил.

– Ну, ладно вам – "не хочу"! – Антихрист фыркнул. – Сколько вы съели за последние три дня? Дюжину ложек капустной похлебки? Съешьте грибка, Магистр.

– Христос постился сорок дней, – хмуро повторил его слова великосхимник.

Жареные грибы пахли совершенно одуряющее, но монашествующий не мог позволить себе взять что-либо из рук адского создания. Это было новое искушение, которое следовало преодолеть, дабы не погубить свою душу на веки веков.

– Славные грибки! – Зверь широко и дружелюбно улыбнулся, словно снимался в рекламном ролике. Он снял с импровизированного вертела одну шляпку и катал ее по ладони: гриб был горячий. – Жаль, что псилоцибиновые тут не растут. Климат не тот, холодно. Зато есть чага… – Он перехватил взгляд Михаила и снова усмехнулся: – Да расслабьтесь вы, Магистр! Вам не предлагаю. Это обыкновенные подберезовики. Попробу

йте, очень аппетитные! Нет? – Пожав плечами, он бросил подкопченную шляпку в рот и стал тщательно, с удовольствием ее пережевывать. – Восхитительно! Горячие. Сок так и брызжет. Дары природы. Мы стремимся попробовать наиболее редкие и изысканные деликатесы, мы тратим на это уйму времени, денег и здоровья, Но самым восхитительным блюдом оказывается грязная шляпка подберезовика, которую ты своими руками сорвал и поджарил на костре после длительного перехода по тайге! Это ли не величайшая ирония мироздания?

Михаил молчал, задумчиво глядя в огонь.

– Так же и в жизни, – продолжал разглагольствовать Евронимус с набитым ртом. – Пресытившись чудесами Благого Божества, мятущийся темный адепт вдруг слышит вдали чистый колокольный звон. Словно под гипнозом, он идет в храм Врага – и вдруг ощущает сатори, пронзающее его насквозь, как член любовника! А?

Михаил молча смотрел в огонь.

– Вот только грязные грибные шляпки, запеченные на костре, равно как и колокольный звон, довольно быстро приедаются. Начинаешь тосковать о тишине, тонких деликатесах, ноже и вилке. А еще лучше – о симфонической музыке и палочках для еды. – Зверь ласково усмехнулся. – Не правда ли, коллега?

– Я тебе не коллега, рогатый, – грубо произнес наконец Михаил, не отрываясь от созерцания огня. Казалось, вид противника ему неприятен, поэтому он старался не смотреть на него. – Давай поскорее покончим с этим, ибо тошнотворно мне сидеть тут и слушать твои жалкие умствования.

– Все мы регулярно умствуем, – пожал плечами Антихрист. – Кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Вы, Виктор Сергеевич, умствуете теологически, наивно полагая, что ухватили за хвост Истину в форме божественного откровения. Я умствую на гастрономическую тему. Все мы в конечном итоге уподобляемся тем комическим слепцам из древней басни, которые, пощупав слона с разных сторон, сделали ряд авторитетных экспертных заключений о том, что слон похож на змею, лист пергамента, колонну, стену, веревку и так далее.