– Не верю… – и выставила руку, на пальцах которой неудержимо зрело заклинание. Серьезное.

    – Ну как тебе доказать?

    – Сколько человек присутствовали на Белом Холме на тризне Айвела?

    – Шестнадцать.

    – Сколько правильных ответов дал Волк, когда Ночь спрашивала его по теории магии?

    – Семь.

    – Сколько дней мы ждали возрождения Ночи?

    Кайндел развела руками, хотя собеседница не могла видеть ее жеста.

    – Не знаю.

    – Ну да, правильно, – вспомнила Млава. – Тебя же тогда уже не было с нами. Да…

    И обмякла, упустила в мокрую бурую траву потерявшее силу заклинание. Ее сразу захотелось обнять, прижать к себе, утешить. Ярко-рыжие кудри обвисли, и в платье сразу стало холодно, она обхватила себя руками, замерла. Решившись, курсантка обняла ее.

    – Что ты здесь делаешь?

    – Я убежала… Я…

    – Давай, я помогу тебе.

    – Нет! Не надо, – и вырвалась.

    – Но почему?

    Они стояли друг рядом с другом в маленьком углублении, обставленном валунами. Здесь копился снег, сюда стекала вода, когда все немножко оттаивало, и из-за формы выемки, куда не проникал ветер, было немного теплее. Потому и старый мох напитался водой так, что перестал быть колким и ломким, и опавшая листва, перемешанная с веточками, не хрустела. От камней веяло древним сумраком, и Кайндел вдруг пришло в голову, что закат на носу и слепой путешественнице светит вполне реальная возможность остаться ночевать посреди схваченного ночным морозцем леса все в том же тонком белом платье.

    – Тебе некуда идти? – предположила она. Млава помотала головой. – Может, подвезти тебя? Нет? Ты же замерзнешь здесь ночью!

    Рыжеволосая взглянула на собеседницу с легкой, почти призрачной улыбкой.

    – А магия на что?

    – Ты продолжаешь ею так расточительно пользоваться? Смотри, чем это для тебя закончилось.

    – Зрение я уже потеряла, больше терять нечего.

    – Неправда. Магия тебе еще много что может подпортить.

    – Но не портит же.

    Несколько мгновений они молчали.

    – Так куда ты идешь-то, Млава?

    – К Ладоге.

    – А потом?

    – А потом мне надо на Валаам.

    – Куда? – изумилась Кайндел.

    Вместо ответа рыжеволосая запустила руку куда-то под одежду и вынула плоский серый обломок камня, грязный, который ничем бы не отличался от других таких же камней, рассыпанных вокруг временем и стихиями, если бы не железное колечко в торце. Маленькое, покрытое осколками ржавчины и все-таки массивное колечко, в которое можно было продеть шнурок или цепочку.

    – Я отвезу это в монастырь. Там его не найдут…

    Кайндел уже узнала предмет, уютно лежавший в ладони давней знакомицы, и в первый момент испугалась. А потом изумилась. Меньше всего она ожидала увидеть его здесь, в лесу неподалеку от Приозерска, у слепой девушки, направляющейся в Валаам-ский монастырь.

    – Откуда это у тебя?

    – Я забрала.