— Диего, если это самое страшное, то я завидую Заландру, — усмехнулся я, — поверь, этот старикашка пересечёт пески так быстро, что даже не успеет согреться, а в горах он точно не пропадёт, как и не замёрзнет в снегах. Куда больше меня беспокоит другое, как он сможет на своей кляче угнаться за гигантским оленем?

Морской Дракон этого не знал, как и не знал много другого. Зато он прекрасно знал, как нужно муштровать меня и занимался этим делом с упоением. Знал, старый чёрт, что его ученик не сбежит, а потому пользовался этим ничего не стесняясь. Особенно суровыми были уроки фехтования и хотя я облачался в тренировочный костюм, избивал он меня просто нещадно и частенько ломал то руку, то ногу, а то и несколько рёбер сразу. Исцелял мои переломы, но гораздо чаще заставлял исцелять из самому и снова гонял, как Сидорову козу. Фехтовал он просто виртуозно, причём любым видом холодного оружия, а ещё он почему-то втемяшил себе в голову, что я обязательно должен стать гениальным фехтовальщиком, совершенно забыв о том, что сам он учился фехтованию с десяти лет и у него ушло целое столетие на то, чтобы развить искусство владения холодным оружие до полного и абсолютного совершенства.

В результате же я только и смог, что освоить всё понемногу и при этом продолжал упрямо стоять на своём и даже сидя в седле дрался чем попало, а поскольку меня ещё и учили вольтижировке и моё седло с не слишком высокими луками это позволяло, часто показывал ему и остальным своим истязателям, скакавшим вокруг меня верхом, что такое гимнастические упражнения на коне. Да тут ещё и Сокки поддерживал меня в этом и потому я вышибал их из седла даже не обнажив меча, чем очень злил. Но больше всего Морского Дракона бесило то, что я умел очень метко метать тяжелые деревяшки вместо своих метательных ножей и не раз выбивал ему передние зубы. Тем не менее за первые полгода я всё же научился держать в руках разного рода мечи и у меня был в запасе ещё целый год.

Мне нужно было начать свою бешеную скачку в Медовых Песках и, двигаясь строго по графику завалить сначала морскую Хозяйку, а потом добраться до Повелительницы неба в тот день, когда она начнёт высиживать яйцо. Гигантское морское существо точно было бешенной хищной тварью, зато Повелительницу неба моряки считали птицей счастья и я решил, что не стану её убивать. Пусть и дальше летает, только без своего золотого проклятья под клювом. Относительно четырёх остальных магических зверей я намеревался принять решение позднее, но на всякий случай принялся конструировать винтовку Гаусса, стреляющими дротиками со снотворным, так как во второй части рукописи прочитал, где находятся их магические цацки. Их можно было вынуть из тела зверей не убивая хозяев.

"Свирепая фурия" задерживалась. Галера нагнала нас только через семь месяцев, как раз в то время, когда я демонстрировал Диего и Рондо, как работает мой магический электродвигатель и что происходит с водой, когда в неё погружают винт. На галере имелось две магические кузницы и в каждой стояла плавильня, тоже магическая, а потому маги-кузнецы изготовили не только наковальни, но и магические токарные, сверлильные и фрезерные станки, которые не были похожи на обычные, но с помощью магических артефактов делали все те операции, что и на Земле. Магия чертовски упрощала человеку жизнь, особенно мастеровому человеку и потому я два часа в день переписывал всё то, что было вложено в мой ноутбук. Его я не показывал никому специально, но Рондо, Диего и многие другие маги часто заглядывали через моё плечо в экран и тоже делали записи в своих лабораторных книгах. Практически всё приводило их в изумление, вот и теперь, когда я показал, какой мощью обладает мой электродвигатель, лишь слегка похожий на земной, Диего спросил:

— Алекс, так ты считаешь, если мы установим на корме два больших двигателя с магическими винтами диаметром в двенадцать лонгов, то сможем выбросить все свои вёсла в море?

— Зачем же выбрасывать такие прекрасные вёсла, когда их можно продать жителям суши? — удивился я — Ты представляешь, сколько из них получится вёсел для лодок, Диего? Это же бешеные бабки.