У главной стойки собрались несколько выпивох и что-то живо обсуждали, переругиваясь и громко чокаясь стеклянными кружками.

Второй вышибала стоял рядом и равнодушно посматривал на них, не спеша пока выкидывать. Пусть пьют, платят ведь. А как треснет первая кружка, так и полетят взашей…

За стойкой находился местный аналог бармена. Он протирал кружки, махал руками посетителям, звал служанок из задней двери, где явно находилась кухня. Вполне возможно, что это был хозяин заведения.

Когда мы вошли, удивлённый взгляд бармена скользнул по Эвелине. Бородач за нашей спиной явно сделал какой-то знак хозяину, и тот расплылся в улыбке, показывая нам садиться, куда угодно:

— Сейчас вам девочку пришлю, господа.

Я усмехнулся. Моя грязная рожа явно не походила на господина.

Покрутив головой, я заприметил того самого всадника. Как же его там, диверсанта этого? Вячеслав, племянник главы Ключевцев… Бывший Страж Душ, воевал на фронте, и даже шпионил в Великолунии.

Он сидел спиной, и я, низко опустив голову, обогнал чуть удивлённую Эвелину и уверенно направился в ту половину кабака. Тоже сел спиной к диверсанту, как раз за соседний стол.

Напротив сразу же плюхнулась Эвелина:

— Видит Незримая, я проголодалась, как Пробоина! Сожрала бы сразу все Луны…

С соседних столов покосились, но, заметив, что такие дерзкие речи произносит чернолунница, только ухмыльнулись.

— И, конечно, замёрзшую кровь надо бы разогнать, — она потёрла руки, подула на них, будто замёрзла.

Помнится мне, на улице стояла явно не зимняя жара.

Над нами нависла тень. «Девочка» оказалась очень крупной тётей, и стол, скрипнув, отъехал на пару сантиметров, когда она упёрлась в него животом, обмотанным грязным фартуком.

— Господа чего желают? — она пробежалась по нам взглядом, протирая руки засаленной тряпочкой.

— Масюш, давай как обычно, — Эвелина мечтательно заломила руки, — И по две кружечки.

— Невестка ты залётная, — та упёрла руки в боки, — Ты с одной кружки в прошлый раз чего натворила? У меня до сих пор спина побаливает…

Эвелина выпучила глаза.

— Видит Незримая, что крепко посеяла я в ваших сердцах настоящую веру, раз до сих пор помните.

Служанка нахмурила брови, но тут же чернолунница ткнула в меня пальцем:

— В этот раз вера у нас самих богатая, на всех хватит.

Тётя зыркнула на меня.

— Десять.

— Сколько?! — Эвелина чуть не поперхнулась, — Да что у вас с ценами тут творится?

— Для особых клиентов, госпожа Избранница, у нас особые цены, — отчеканила тостушка.

Сзади скрипнула скамья. Диверсант, услышав про «избранницу», наверняка заинтересовался и оглянулся. Псионикой пока не веяло — ему тоже нежелательно было светиться.

Чтобы не продолжать конфликт, я отсчитал меченки, подвинул к краю стола. Мне ни в коем случае нельзя было оборачиваться, чтоб не привлекать лишнее внимание Вячеслава. А то вдруг узнает?

— Чёрная Луна тебе невестка, — прошептала Эвелина, когда служанка удалилась, — Скоро в Пробоину не пролезет, а смеет так разговаривать с Избранницей.

Я улыбнулся, продолжая молчать. В принципе, этот диверсант Вячеслав не слышал мой голос, но тут я был не уверен, и не рисковал.

Чернолунница вытащила из складок зелёный камушек, очень похожий на «вещуна», только маленький очень. Она дунула на него, и тот вдруг рассыпался, на мгновение окатив меня потоком чистой псионики.

— Отец Афанасий скоро прибудет, — расслабленно откинувшись на спинку скамьи, сказала Эвелина, — Ну, а мы пока отдохнём с дороги.