Тут Мартинес осмелел и подался вперед.

– Любезный Дон, никто не нарушал ни одного из пунктов соглашения. Там ясно сказано, что делегация от каждой стороны состоит не более, чем из десяти человек.

– Но там не указано количество сторон, – закончила Луиза.

Мартинес ее услышал.

– Именно так, сладкая. Каждый из нас пятерых может считать себя полноправной стороной конфликта, и каждый привел по девять своих солдат. Все честь по чести, можете спросить об этом деревенского старосту. Хотя, это уже лишнее.

Его высказывание снова поддержали хохотом. Луиза не сдержалась и тоже захихикала. Борислав покосился на нее с осуждением, будто она непристойно повела себя на светском рауте.

– Я вижу, никаких переговоров не будет…

– Наконец то мы друг друга поняли, – кивнул полный алькальд, оглаживая двойной подбородок. – Местные позаботятся о похоронах.

– В таком случае, я в полном праве воспользоваться третьим пунктом нашего соглашения, и могу защищаться, как посчитаю нужным, – пророкотал Милошевич и с этими словами сорвал с шеи небольшой металлический цилиндр, который никоим образом не походил на оружие, и швырнул его под ноги альгуасилам.

Солдаты алькальдов в растерянности отшатнулись и замерли, ожидая приказов. Из цилиндра, повинуясь неведомой реакции с воздухом вокруг, начал вырываться густой пурпурный дым. За секунды он заполнил зал до самых окон, лизнул мутные стекла и сквозь трещины в них потек наружу.

– Что за фокусы?! – взревел кто то из алькальдов.

Луиза натянула на лицо шейный платок, Нильс вложил ей в пальцы рукоять ножа. Еще одного.

– Да где ты их прячешь? – прошипела она.

– Тебе лучше не знать, – рявкнул головорез. – Пригнись!

В окна ротонды полетели камни. Нет, не камни, булыжники, выкорчеванные из сада Кастильо Рохо. Уцелевшие стекла посыпались в зал, исчезая в пурпурном тумане.

Вслед за стеклами внутрь начали врываться мужчины Малого острова, вооруженные, чем боги послали: у кого то были вилы, у кого – огромный тесак для разделки акульих туш. Луиза разглядела несколько топоров, раскладные кинжалы наваха и даже антикварное ружье. Гордые люди Малого острова не афишировали, сколько боеспособных мужчин живет на их земле, а чужаков встречали одни женщины, дети и старики. Крепкие, закаленные морем рыбаки готовились выместить свой гнев на тех, кого презирали более всего – на алькальдах.

Не зря Луиза уговорила Борислава заранее посетить этот остров и донести до его людей свои взгляды на власть народа, как это делал Комитет. Не зря она вспомнила, как Братья несколько раз использовали цветной дым, чтобы запутать врагов и подать сигнал. Олово в ее венах раскалилось.

Рыбаки схлестнулись с солдатами. В воздухе засвистели пули, черный пороховой дым смешался с пурпурным. Акулий тесак вошел альгуасилу прямо между глаз, мужчину из деревни проткнуло одновременно несколько штыков. Командиры наемников в рукопашную расправились с ближайшими бойцами, захватили их оружие и ринулись в бой. Все же не зря Борислав платил им щедрое жалование.

Нильс оттеснил Луизу к стене, а сам рванул в самую гущу сражения. Девушка проводила взглядом его спину в рубашке, потемневшей от пота. Ее верный союзник мог быть счастлив только в битве.

Но Луиза не собиралась отсиживаться в стороне. Перехватив поудобнее рукоять ножа, другой рукой она вынула из корсажа револьвер – металл горел теплом ее тела и был влажным, будто орган, вырванный из под ребер.

Луиза двинулась по кругу, высматривая Сильвио Мартинеса. Она нашла тела двух алькальдов: наглого толстяка и еще одного, которого так и не удосужилась внимательно рассмотреть – у него был перебит нос и вспорото горло.