— Она жива, — кричит Джек Крису. Теперь: дыхание. Дыхание слабое, его не слышно, но Джек чувствует, как ее грудь поднимается и опускается у него под ладонью. Осталось «К». Кровообращение. Джек ищет пульс у нее на горле. Пульс есть. Он еле прощупывается, но есть. Джек едва ли не плачет от облегчения.

— Не бойся. Все будет хорошо, — шепчет он девочке. — Все будет хорошо. — Ему слышно, как Крис снаружи говорит по мобильному. Объясняет, как их найти. Девочка смотрит на Джека. В последний раз Джек видел ребенка так близко, когда сам был ребенком. Она не плачет. Она спрашивает, где папа. Джек вспоминает, что есть еще и водитель. Передние сиденья вдавлены друг в друга. Между ними почти нет зазора, а сверху на них лежит крыша. Сзади к водителю не подберешься.

— К нам уже сдут, — говорит Крис. — Тут пахнет бензином. Надо быстрее ее вытаскивать.

— У тебя нож с собой?

Крис передает Джеку свой «Leatherman», который всегда носит с собой на работу. Уже открытый. Джек перерезает ремни, которые удерживают детское кресло, и выносит девочку наружу. Прямо в кресле. До приезда врачей ее лучше не вынимать: у нее может быть поврежден позвоночник. Он что-то ей говорит и пристально наблюдает за ней, чтобы сразу помочь, если ей станет хуже. Крис пытается открыть водительскую дверцу, но у него ничего не выходит. Тут как раз подъезжают пожарные.

«Скорая» — сразу за ними. Две «скорых». А чуть попозже — полиция. Двое полицейских, при оружии и в бронежилетах. Они расспрашивают о случившемся Криса и Джека, каждого по отдельности. Слава Богу, их не просят поехать в участок, чтобы дать показания. Первая «скорая» уезжает, везет в больницу спасенную девочку. Вторая ждет ее папу. Пока пожарные спускают на дно оврага все необходимое оборудование, пока возятся с дверцей… Водителя уже не спасти. Хотя, может быть, для него все было кончено с самого начала. Джек и Крис так и не видели его лица. Его поднимают наверх на носилках, накрытых оранжевым пледом. Вторая «скорая» отъезжает, не включая сирену.

Полицейские жмут Джеку руку. Говорят ему, что его умение не теряться в критической ситуации и знание приемов первой доврачебной помощи почти наверняка спасли девочке жизнь. Потом они связываются по рации с кем-то из женщин-полицейских и просят ее сообщить матери и жене, что теперь она стала вдовой.

Крис с Джеком возвращаются на базу только после обеда. Они объясняют начальнику смены, в чем дело, и проявляют отвагу и стойкость, достойную славных конных почтальонов из «Пони-Экспресс»: говорят, что они все равно развезут все товары, которые не успели доставить.

В гараже их встречают, как настоящих героев. Во дворе и на складе царит оживление. Каждому хочется подойти, похлопать Криса и Джека по плечу, выразить восхищение. Восхищение — это, конечно же, громко сказано. Но все равно, сразу чувствуется, что ребята с работы гордятся знакомством с такими людьми. В первый раз в жизни Джек ощущает свою принадлежность к чему-то. В первый раз он не чувствует себя чужим среди людей. Они герои. Он герой. Ощущение странное, и очень приятное, и достаточно сильное, чтобы пробить его комплекс не то чтобы неполноценности, но никчемности — точно.

В конторе при гараже, в специальном ящичке для сообщений, на котором прилеплена наклейка с надписью «Барридж», Джека дожидается записка.