– Будешь? – спросил он, предлагая мне остатки зеленого имбирного вина «Стоунз».

– Мне и так зашибись, – ответил я. – Зачем ты хотел со мной встретиться?

Даррен улыбнулся и снял большую холщовую спортивную сумку со своего правого плеча.

И сунул в нее руку.

– Закрой глаза, – сказал Даррен.

Такие просьбы от Даррена Данга всегда заканчиваются слезами или кровью. Но, как и в школе, если вы начали иметь дело с Дарреном Дангом, то нет никакого реалистичного способа избежать Даррена Данга.

– Зачем? – спросил я.

Эрик сильно толкнул меня в грудь:

– Просто закрой глаза, Белл-мудозвон!

Я зажмурился и инстинктивно прикрыл руками яйца.

– Открывай, – сказал Даррен.

И я открыл глаза, чтобы увидеть крупным планом большую бурую крысу. Ее два передних зуба нервно дрожали и ходили ходуном вверх и вниз, как отбойный молоток.

– Черт возьми, Даррен! – вскрикнул я.

Даррен и Эрик покатились со смеху.

– Нашел его в кладовой, – сказал Даррен.

Мама Даррена Данга, Бич Данг по прозвищу «Отвали-Сука», и его отчим, Кван Нгуен, держат супермаркет «Маленький Сайгон – Большая Свежесть» в конце Дарра-Стейшен-роуд – универсальный магазин с вьетнамскими импортными овощами, фруктами, специями, мясом и цельной свежей рыбой. Кладовка в задней части супермаркета, рядом с ларем для мяса, на радость Даррена является домом для самой давней и наиболее упитанной династии бурых крыс во всем юго-восточном Квинсленде.

– Подержи его секунду, – сказал Даррен, всовывая крысу в мои сопротивляющиеся руки.

Крыса дрожала в моих ладонях, вялая от страха.

– Это Джабба, – добавил Даррен, вновь потянувшись в сумку. – Хватай его за хвост.

Я нерешительно взялся за крысиный хвост двумя пальцами.

Даррен вытащил из спортивной сумки мачете.

– Это что еще за хрень?

– Дедушкино мачете.

Мачете выглядело длиннее, чем правая рука Даррена. У него была коричневая деревянная ручка и большое широкое лезвие, заржавленное с боковых сторон, но смазанное маслом, серебристое и блестящее на режущей кромке.

– Нет, ты должен реально хорошенько ухватить его за хвост, иначе упустишь, – сказал Даррен. – По-настоящему сожми его кулаком.

– Держи его крепко, как свой член, Белл-мудозвон, а не то он улетит! – хохотнул Эрик.

Я крепко сжал хвост кулаком.

Даррен вытащил из сумки красную тряпку, похожую на большой шейный платок.

– Хорошо, теперь положи его на септик, но не отпускай, – сказал он.

– Может, Эрик подержит его? – спросил я.

– Его будешь держать ты, – ответил Даррен, и что-то мелькнуло в его глазах, что-то непредсказуемое.

Возле ящиков для бутылок находился бетонный подземный отстойник с тяжелой красной металлической крышкой. Я осторожно положил Джаббу на крышку, правой рукой сжимая его хвост.

– Не шевелись, Тинк, – велел Даррен.

Он свернул платок в повязку и завязал себе глаза, опустившись на колени, как японский воин, собирающийся вонзить клинок в свое сердце.

– Ох, Даррен, ради всего святого, не надо, серьезно, – сказал я.

– Не двигайся, Тинк! – рявкнул Эрик, стоя надо мной.

– Не волнуйся, я уже делал это дважды, – сообщил Даррен.