Бич качает головой:

– Правду, Лайл, – повторяет она.

Лайл размышляет над этим долгую секунду, все глубже вонзая ногти в подлокотники. Затем встает и подхватывает с ковра гостиной пластиковую коробку для льда.

– Титус свяжется с вами по поводу следующего заказа, – говорит он. – Пойдем, Илай.

Он выходит через раздвижные двери. И я следую за ним, поскольку только что в его голосе слышались забота и любовь, а я последую за этим чувством куда угодно.

– Подождите! – рявкает Бич Данг.

Лайл останавливается, так что я тоже останавливаюсь.

– Вернись сюда, мальчик, – говорит она.

Я смотрю на Лайла. Он кивает. Я осторожно подхожу к Бич. Она смотрит мне в глаза.

– Почему ты не настучал на моего сына? – интересуется она.

Даррен сидит сейчас на кухонном столе, в кухне, переходящей в гостиную, и грызет мюсли, молча наблюдая за разворачивающейся перед ним беседой.

– Потому что он мой друг, – отвечаю я.

Даррен кажется шокированным этим признанием. Он улыбается.

Бич изучает мои глаза. Кивает.

– Кто научил тебя быть таким преданным своим друзьям? – спрашивает она.

Я тут же тычу большим пальцем в Лайла:

– Он.

Бич улыбается. Она все еще пристально смотрит мне в глаза, когда произносит:

– Лайл, если я могу позволить себе такую дерзость…

– Да-да, – говорит Лайл.

– Ты когда-нибудь приведешь юного Илая обратно, слышишь, и, наверно, мы обсудим некоторые возможности, которые появились. Давайте рассмотрим, не сможем ли мы вести бизнес между собой.

Лайл ничего не отвечает.

– Пойдем, Илай, – повторяет он.

Мы выходим за дверь, но у Бич Данг есть еще один вопрос.

– Ты все еще хочешь получить ответ, Илай? – спрашивает она.

Я останавливаюсь и оборачиваюсь.

– Да.

Она откидывается на спинку дивана, затягиваясь своей длинной белой сигаретой. Кивает и выдыхает изо рта столько дыма, что серое облако скрывает ее глаза. Облако, змея, дракон и плохие парни.

– Это все ради тебя.

Мальчик получает письмо

Дорогой Илай!

Привет из Б-16! Благодарю, как обычно, за то, что пишешь мне. Твое письмо было самой большой радостью, которая случилась у меня за месяц. В последнее время тут хуже, чем в Северной Ирландии. Несколько парней объявили голодовку, протестуя против тесноты, переполненности камер и того, что нечем заняться в дни отдыха. Вчера Билли Педона засунули головой в парашу четвертого двора, за то, что слишком много болтал с Гигси, который жаловался на холод на прогулке. Теперь во все параши вставили маленький ободок, чтобы внутрь не пролезала человеческая голова. Кажется, ты называешь такое «прогрессом»? В воскресенье в столовке вышло побоище. Старина Гарри Смоллкомб воткнул вилку в левую щеку Джейсону Харди, потому что Харди сожрал остаток рисового пудинга.

Весь ад вырвался на свободу, и в результате вертухаи забрали телевизор из первого блока. Никаких больше «Дней нашей жизни». Отберите у братвы из «Богго» свободу, заберите их права, заберите человеческий облик, отнимите волю к жизни, но, Бога ради, не трогайте «Дни нашей жизни»! Как ты можешь себе представить, парни изошли на дерьмо из-за этого, и начали разбрасывать дерьмо по всей тюрьме, как обезьяны. Я понятия не имею, откуда взялось столько дерьмища. В любом случае, все парни горят желанием узнать любые новости из внешнего мира, которые случились за эти дни, так что всякая информация будет принята с большой благодарностью.