— Какого черта вы днем прогуливаетесь по открытому месту? — Таково было его приветствие. — Хотите получить солнечный удар? И почему вы не в темных очках? Сейчас же уносите ноги отсюда.

Повернувшись, он решительно направился в сторону дома.

Элизабет смотрела ему вслед. Господи, каким же резким он может быть! Однако она не могла не признать, что он прав, и поэтому послушно последовала за ним.

Тед уже успел включить вентилятор и задернуть портьеры на окнах. Она заметила, что он выглядит очень утомленным. Его черные волосы растрепаны, глаза припухли и под ними лежат тени. Рубашка расстегнута до пояса и свисает с плеч, а брюки основательно помяты под коленями. У него такой вид, словно он несколько дней не спал. Они стояли, молча глядя друг на друга.

— Ужасно жарко, не правда ли? — сказала Элизабет, чтобы нарушить напряженное молчание. — Я сейчас угощу вас холодным напитком, он в холодильнике. Боюсь, что ничего покрепче нет. Всю неделю мы с Фредом были так заняты, что не успели наполнить холодильник. Вы приехали встретиться с ним? Сейчас его здесь нет. Он уехал… — Голос у нее дрогнул, когда она случайно перехватила его пронизывающий взгляд.

— Я приехал, чтобы увидеться с вами, — сказал Тед.

Элизабет вскинула голову.

— Со мной?! Я… я пойду приготовлю вам попить, — едва выговорила она и поспешила на кухню.

Она поставила на поднос два стакана, бутылку сока и дрожащими руками понесла его в комнату. Что случилось с Тедом? Нет, он не разгневан, он просто какой-то другой, подумала Элизабет.

Опустив голову, Тед взад и вперед ходил по комнате, словно актер, повторяющий роль перед выходом на сцену. Элизабет наполнила стакан и протянула ему. Он остановился и пристально посмотрел на нее.

— Спасибо, — пробормотал он, залпом выпив его. — Садитесь, Элизабет, — сказал он, ставя стакан на поднос. — Я хочу поговорить с вами.

Она присела на краешек стула, уставившись на него. Сейчас он скажет ей «большое спасибо и прощайте», или что-нибудь в этом роде. Поняв, что это вот-вот произойдет, она вдруг почувствовала себя совершенно спокойной.

— Что вы хотите мне сказать? — спросила она, вскидывая подбородок.

Он сел на стул напротив и слегка наклонился к ней.

— Я гнал машину ночь напролет, безостановочно, и думал, как вам все это объяснить. Пожалуй, я начну с искренней благодарности за то, что вы поддержали меня, поэтому наш с вами план блистательно удался.

Он явно не знал, что говорить дальше, и молча сидел, сцепив пальцы, не отрывая от них глаз.

— Вы ничего не должны объяснять, — сказала она, вздохнув. — Я и так все знаю.

— Вы знаете?! Каким образом?! Кто вам рассказал? — Он удивленно поднял глаза.

— Сначала мне рассказала Кет, — ответила Элизабет. — Но теперь я и сама обо всем догадалась.

Он сузил темные глаза.

— Что именно рассказала вам Кет?

— Что вы всегда любили друг друга… что ее брак был ошибкой… что теперь она освободилась, и нашу помолвку вы использовали лишь как средство, чтобы вернуть ее. Кет сказала, что я должна убираться со сцены, чтобы вы смогли пожениться.

— О Господи! — воскликнул он и, откинувшись назад, поднял глаза к потолку. — И вы поверили во всю эту чушь?!

— Дело в том, что я видела, как вы целовали ее в саду в тот вечер перед нашим отъездом во Францию. И это не оставило у меня никаких сомнений.

— Да не я целовал ее! Она сама поцеловала меня на прощание.