Это была отличная идея. Она Фиме очень понравилась. Была лишь одна-единственная загвоздка – ни Фима, ни Арсений даже не догадывались, с какой стороны подступиться к поискам убийцы певицы. Во всяком случае, Фима точно не догадывалась.

Но Арсений держался куда бодрей.

– Ничего, ничего, безвыходных ситуаций не бывает, – сказал он. – Пройдемся для начала по ближайшим магазинам. Мартини и яблоки сами собой дома у Регины не появились. Конечно, она могла купить их заранее, но что-то мне подсказывает, что их купил Сема.

– Так надо проверить его кредитку!

– Уже проверили. Если он и совершил эту покупку, то расплачивался наличными.

– Подожди, когда это ты успел проверить его кредитку?

– В тот момент, когда его задержал. Хотел убедиться, что мы с ребятами все делаем правильно. Если бы в тот момент, когда убивали Евдокию, наш Сема покупал яблоки на другом конце города, это стало бы для него неплохим оправданием. Но, увы, ничего такого зафиксировано не было.

– Арсений! Ты такой молодец! Ты столько сделал, чтобы помочь Семе! Значит, ты не веришь, что это он убил певицу?

– Как-то не вяжется у меня образ твоего зануды-кузена и убийцы, действующего столь спонтанно. Если бы он даже захотел помочь Алечке избавиться от ее врагини, то выбрал бы какой-нибудь менее кровожадный способ. И не стал бы так глупо подставляться с лекарственными препаратами, использование которых в деле об убийстве сразу же указывает на фармацевта.

– Сема – химик.

– Все равно он работает на фармацию. И он достаточно умен, чтобы использовать другое оружие.

Фиме ее двоюродный братец никогда особенно умным не казался. А уж после того как он умудрился втрескаться в болтушку Алечку, и подавно. Но ей захотелось узнать, откуда у Арсения взялись такие мысли.

– Я на протяжении всего допроса чувствовал, что подозреваемый что-то от нас скрывает. Мы несколько раз спрашивали, есть ли у него алиби. И он упрямо твердил, что не может нам сказать, где и с кем он провел ту ночь.

– Да он просто дурак! Почему он не сказал про Регину?

– Вероятно, он не хотел, чтобы об этом стало известно кому-либо.

– Он боялся потерять Алечку!

– Возможно.

– Подумал, если Алечке станет известно, что кавалер провел ночь со своей женой, то она от него отвернется.

– Возможно.

– Так оно и есть! Он втрескался в эту Алечку!

– Возможно.

Тут уж Фима не выдержала:

– Что возможно? Заладил одно и то же повторять! Почему ты не веришь, что Сема просто боялся, что выплывут его ночные посиделки с женой и Алечка от него отвернется?

– Во-первых, у них с Алечкой роман только в самом начале. Между ними еще ничего не было, так?

– Ну… Так.

– Значит, он вполне мог бы соврать своей возлюбленной, что с Региной они как раз и обсуждали их будущий развод.

– Ночью? У нее дома?

– Ничего особенного. Не мог ждать до утра. Понял, что влюблен, помчался к Регине, потребовал развода.

– И задержался у нее до утра?

– Об этом необязательно сообщать. Нас интересовал вполне конкретный промежуток времени. Его Сема и мог указать в своих показаниях. Но он почему-то этого не сделал. И это заставляет меня думать, что есть еще кто-то, кто ни в коем случае не должен узнать о его встрече с Региной.

К этому времени они уже стояли у дверей магазинчика, в котором торговали всем понемножку. И стоило сыщикам туда зайти, как Фима радостно вскрикнула и протянула руку в сторону полок с винно-водочной продукцией.