Может быть, просто-напросто надоело тащиться по проложенной колее жизни, как лошадь, впряженная в телегу?..

- Сегодня вечером я улетаю на Кипр, в десятидневную командировку, оповестил Семен. Видя огорченное лицо любовницы, он обнял её и попытался хоть как-то утешить: - Буду ужасно скучать о тебе, любовь моя. С удовольствием взял бы тебя с собой, но ведь у тебя много дел в фирме.

- Увы, Сеня, я никак не смогу вырваться, - грустно кивнула Регина. Ее расстроили и предстоящее расставание, и то, что он заранее не предупредил её, обрушив эту новость неожиданно, и его резкость в ответ на упоминание, что она хочет ребенка.

"Мчалась к нему, ожидая приятного сюрприза, и вот - получила сразу два неприятных", - отметила она про себя.

- Ты летишь к своему кипрскому компаньону?

- Да. Жутко несговорчивый тип. По телефону с ним невозможно уладить ни один вопрос, приходится встречаться лично. А в Россию он приезжать не желает - боится оставить свой бизнес без присмотра даже на несколько дней. Но я в нем очень заинтересован, поэтому если гора не идет к Магомету... Обещаю, любовь моя, приложить все усилия, чтобы поскорее тебя увидеть.

Он приподнял ладонями её лицо и поцеловал вначале в один глаз, потом в другой.

- "Ну зачем ты опять в глаза... Это же, говорят, к разлуке", процитировала девушка строфу из меланхоличного стихотворения и пояснила: Примета такая - когда целуют в глаза, значит, к разлуке.

- Так мы ведь и так расстанемся.

Ее покоробила бестактность любовника - ну зачем лишний раз напоминать?! Поцелуй - это интимная ласка, а Семен, оказывается, нарочно подчеркнул скорое расставание.

Регине даже расхотелось оставаться в его квартире. Она вывернулась из кольца обнимавших её рук и встала:

- Я, пожалуй, поеду.

- Поезжай, - кивнул любовник, взглянув на часы, и ляпнул ещё одну бестактность. - Мне ещё нужно собрать вещи и посидеть над документами.

- Чё смурная? - спросил верный оруженосец, сев в кресло и устроив обоих любимцев на коленях.

Сэр Персиваль, как всегда, вел себя спокойно и с достоинством, а кроха Деми вертелась юлой, вставала на задние лапки и нетерпеливо подпрыгивала, пытаясь лизнуть Толика в подбородок. Беспокойная подружка ничуть не раздражала Перса. Егоза пуделиха уже несколько раз шмякнулась на спину уютно устроившемуся и приготовившемуся почивать коту, но тот даже не шевельнулся. Наконец Деми добилась желаемого - Толик поднял её под брюшко и чмокнул в бархатный черный носик, она облизала его лицо, и ритуал приветствия завершился.

- Сама не пойму, - ответила Алла и добавила с иронической улыбкой: Взрослею, наверное. О смысле жизни стала задумываться.

Столь высокие материи были ему не по уму, и преданный Санчо Панса смотрел на неё с тревогой.

- Ладно, Толян, некогда думать о возвышенном, поехали в больницу, навестим и подкормим Серегу, - сказала она, вставая. - Заодно Жека меня посмешит.

Экономка уже заранее приготовила пакет с передачей, верный оруженосец подхватил его одной рукой, а другой открыл дверь, и они вышли из квартиры.

По дороге Регина позвонила матери и предупредила, что задержится дольше предполагаемого, - заедет к Лидии Петровне, та сегодня дежурит в психиатрическом центре. По голосу дочери Серафима Николаевна поняла, что она огорчена, и спросила:

- Что случилось, дочуля?

- Ничего, мам, - ответила Регина и напомнила: - Ты же сама советовала навестить нашего психиатра, да мне все было некогда.

- Передай большой привет Лидии Петровне.

- Обязательно.

Подъехав к знакомому зданию, Регина поставила "пежо" на стоянку, уже не в первый раз подумав, что пора обзавестись собственной машиной, надоело мучиться с капризной развалиной. Взбежав по ступенькам ко входу, девушка отворила тяжелую дверь, взяла в регистратуре талон и направилась к пятому кабинету.