Когда он вошёл в деревню, все стояли, задрав головы к небу, — батраки и крестьяне, бабы с младенцами на руках, старики и старухи с клюками. Кузнец бросил свою наковальню, пастор оставил утренний кофе, учитель примчался прямиком из-за кафедры, а следом за ним прибежала шумная стайка детей. Над колокольней, словно тёмно-коричневый дирижабль, кружила корова.

— Чудо Господне! — воскликнул пастор.

— По моему скромному мнению, это объясняется газами у неё в животе, — возразил учитель.

— А мне наплевать, чем это объясняется, — хмыкнул крестьянин. — Главное, чтобы моя корова вернулась обратно.

Немного обождав, Асмодей тихонько подошёл к пастору. Тот стоял чуть поодаль с чрезвычайно важным видом. Асмодей хорошо помнил слова отца: чванливых и высокомерных обмануть проще всего.

— Прошу прощения, милостивый государь, — робко промолвил он, тронув пастора за рукав.

— Чего ты хочешь? — фыркнул пастор.

— Дать вам то, чего вы больше всего желаете, — ответил Асмодей. — С вашего позволения я готов соблазнить вас деньгами, славой или голыми женщинами. По вас сразу видно, что вы чванливый и важный.

— Что ты сказал? — Задыхаясь от гнева, пастор схватился за свою холодную блестящую лысину.

— А может быть, вам угодно, чтобы у вас выросли волосы? — продолжал Асмодей. — Тёмные или светлые? Кудрявые или прямые? Только скажите. Взамен мне понадобится лишь ваша душа.

Пастор покраснел, словно маковый цвет.

— Поди прочь! — взревел он, схватив Асмодея за нос. — Никогда не встречал таких наглых и злых мальчишек!

Когда пастор отпустил его, Асмодей поспешил унести ноги подальше. Он сел на камень. Маленький носик больно щипало. Опять не вышло. И всё же он был доволен. Никогда прежде никто не называл его злым.

«Не такой уж я безнадёжный», — подумал он.

Так он и сидел, пока не почувствовал голод. Школьникам надоело наблюдать за коровой, и они разбежались. Зато корова научилась проделывать в воздухе весьма искусные пируэты.

Не успел Асмодей далеко отойти, как увидел загон с животными, белыми и пушистыми, словно облака на небе. На вид они были мирными и добрыми.

— Простите, что потревожил, — заговорил Асмодей. — Кто вы такие?

— Мы овцы, — проблеяла одна из них.

— Вот это удача! — обрадовался Асмодей. — Не найдётся ли у вас лишних катышков?

— Зачем они тебе? — поинтересовалась овца.

— Я буду их есть, — ответил он. — Говорят, они вкусные и полезные.

— О вкусах не спорят, — сказала старшая из овец, закатив глаза. — Бери, сколько надо.

Маленький Асмодей набил полные карманы, удивлённый, что прямо на земле валяется столько пищи, и попрощался. Но, прежде чем уйти, он спросил у овец, не видали ли те поблизости глупых и легкомысленных. Он помнил: таких соблазнить проще всего.

— Как же не видать, — ответила старейшина овечьего стада. — Здесь только что пробегали школьники. Они толкались и дразнились. По всему ясно: в голове у них пусто. Настоящие олухи.

— Балбесы, — прибавила другая овца.

— И дуралеи, — промекала самая юная. Поблагодарив их, Асмодей сунул за щеку пару овечьих катышков и отправился на поиски детей.

Возле булочной Асмодей увидел детей. Они носились сломя голову, рыгали, показывали друг другу языки и кидались камнями в кур, проверяя их на выносливость.

— Простите, что отрываю, — начал он.