Домой она опять торопилась. Подруги шутили: красивый сосед, что ли? Дома была одна Венуста Худионовна, которая заставила её поесть горячего супа и жаренную картошку, не обращая внимания на протесты девушки.

– Тебе сейчас понадобятся силы, - сказала она.

– А кто со мной будет заниматься? - поинтересовалась Катя, уплетая вкусный наваристый суп.

– Я, кто же еще, - ответила старый историк. - Ты ешь, а я пойду, переоденусь...

Всем бы быть такими старушками!

Из своей комнаты Венуста Худионовна вышла в серой фланелевой рубахе и черных галифе, заправленных в мягкие кожаные сапоги.

На вид сейчас ей было не больше шестидесяти лет. И перед Катей предстала уже не старушка, а подтянутая моложавая женщина в хорошей спортивной форме. Она протянула девушке прямоугольной формы сумку из светлой кожи, изукрашенную узорами тоже из кожи, но более темного оттенка.

– Переоденься, - коротко бросила она и легко села в старинное с бархатной обивкой кресло, забросив нога за ногу. - Поспеши, Катюша, у меня мало времени.

– Вы торопитесь?

– Конечно, молодильное снадобье действует всего два часа.

– Так мало? - разочаровалась Катя.

– Если бы удалось добиться более продолжительного действия, мое снадобье называлось бы уже "лекарством от старости".

– Значит, это все сказки, что в обмен на душу можно получить вечную молодость?

Венуста Худионовна расхохоталась.

– Очень мило! Ты ассоциируешь меня с нечистым?

Она встала, чтобы помочь Кате застегнуть вполне современный комбинезон, ладно обтягивающий тело.

– Иди за мной, - кивнула девушке историк и направилась к двустворчатому шкафу, стоящему рядом с сервантом; шкаф темнел отшлифованными временем боками и прежде ничем не привлекал Катиного внимания. Как она теперь поняла, напрасно.

Профессорша распахнула шкаф, внутри оказавшийся пустым, толкнула противоположную стенку, легко отошедшую в сторону, и шагнула вперед.

Катя поспешила следом. Казалось, промедли она хоть мгновение и этот внезапно открывшийся коридор опять станет заурядным шкафом.

Она ступила на зеленую, мягко спружинившую под ногой траву и зажмурилась от яркого, явно весеннего солнца, потому что ноздрями уловила именно весенний, свежий, наполненный ароматами пробуждающейся природы воздух.

– Но, если мне не изменяет память, на дворе сейчас осень, - растерянно заметила Катя.

– А ты имеешь что-нибудь против весны? - с улыбкой поинтересовалась Венуста Худионовна. - Приступим к занятиям.

Она сунула пальцы в рот и залихватски свистнула.

Катя посмотрела из-под руки на огромный луг, огороженный редкой деревянной изгородью. Навстречу им мчался черный с белым пятном на лбу легконогий конь.

Он остановился точно перед женщинами и шумно фыркнул. Историк-магиня опустила руку в карман галифе и вынула кусочек сахара. Конь осторожно взял сладость с её ладони и будто человек признательно кивнул. Венуста ласково похлопала его по морде.

– Это наш ворон.

– Ворон? - разочарованно переспросила Катя. - Я думала, у него прозвище позвучнее. Что-нибудь вроде Быстрый, или Агат, или...

– Россинант, - насмешливо подсказала историк. - Зовут его вороном, потому что он ворон и есть.

– Ворон? В смысле - птица? Но у ворон нет никаких белых пятен.

– Ах, вон ты о чем... Это так, для куража. Уверяю, Ворон - самая настоящая птица. Он и не скачет, а будто летает. Трудно найти более умную лошадь... Чего ты медлишь?

– Но я никогда.., - растерянно проговорила девушка, - никогда прежде не ездила верхом.