— Не хочу настрожить левиафанов. Они конечно на всякую мелюзгу меньше пары тонн, пусть даже колдующую, чихать хотели примерно как медведи на мышей, ведь им приходится опасаться лишь самых крупных морских змеев и кракенов, а в море волшебных зверей не меньше чем на суше…Но вдруг почувствуют, что с магией данной конкретной черепахи чего-то не то и она явно человеческая? — В литературе таланты кистеперых кашалотов упорно сранивали с даром архимагов, и это заставляло чародея проявлять максимум осторожности и паранойи. Жившие сотни лет существа не могли не сталкиваться с людьми, а если у них чувствительность как у одаренных восьмого ранга — то стоит им проявить хоть чуть-чуть бдительности, и его марионетка тут же окажется обнаружена. И уничтожена. Да и судьба летучих кораблей, зависших над океаном, зависнет на волосе — мозгов и дури для того, чтобы запулить на высоту пары километров небольшое цунами и сшибить им летательные аппараты вниз для последующего добивания левиафану точно хватит. — Хм, а это что-то там такое вдалеке виднеется? Пирамиды что ли?

Стефан все-таки смог полюбоваться на остатки города атлантов, ибо замеченная черепахой аномалия находилась как раз в том месте, где обычное морское дно переходило в похожее на расколотый пень возвышение, без сомнения являвшееся делом рук человеческих. В принципе ровные склоны высотой в три-четыре сотни метров могли принадлежать и жерлу вулкана, но вместо кратера наверху там располагалось относительно ровное плато, напоминающее поверхность торта…В который кто-то сапогом с размаху наступил. Огромная длинная овальная вмятина пересекала остатки крепости слева направо, и в эпицентре катастрофы совершенно точно уцелеть не могло попросту ничего. Лишь стоявшие на отшибе сооружения могли считаться относительно уцелевшими, во всяком случае, в них местами угадывались обломки монументальных колонн, наводящих на мысли о римском Парфеноне или чем-то пирамидальном, пусть даже пирамида та оплавилась, будто забытое на солнце мороженное, и даже толстый-толстый слой налипших поверх ракушек не мог скрыть бедственное сосотояние частично обрушившийся постройки.

— Здесь должна была располагаться гавань-ловушка, на дне гавани источник, модифицированный так, чтобы манить к себе левиафанов и прочую морскую живность, — пояснил Олег для своих друзей, подводя марионтеку поближе к скоплению тепла, жизни и магической энергии, что было достаточно огромным, дабы глаза модифицированной черепахи уже толком не могли за один раз всего его охватить. Контроль над марионеткой к полной неожиданности волшебника стал легче. Видимо волшебство, пропитывающее те воды, где она находилась, хоть и не было заметно невооруженным взглядом, но тем не менее вполне себе оказывало воздействие на все приблизившиеся к источнику объекту, как живые, так и не очень. Во всяком случае, флора и фауна на данном участке океана, несмотря на отсутствие света у дна, стала еще более крупной и активной: росли какие-то кораллы, среди ветвей которых периодически попадались бледные сияющие кристаллы, сновали стайками рыбки, целым косяком выдавшие статические разряды каких-то молний в попытавшуюся закусить ими мурену, нечто вроде ловчих лоз, почти наверняка растительных, взвилось из участка ровного песка на дне и попыталось вцепиться в небольшую каракатицу, что словно бы утратила материальность и пропустила сквозь себя сходящиеся на ней толстые канаты, после чего совершила реактивный рывок вперед и двинулась дальше по своим делам, сердито поводя короткими щупальцами.