Небольшой жилой квартал уступил место строению, похожему на хрустальный купол. Тоже относительно небольшому и, очевидно, замыкающему пространственный карман, формой своей похожий на какую-то морковку. Располагавшийся на входе беломраморный дворец, сочетающий в себе пирамидальную архитектуру с длинными тонкими башнями, был самой широкой его частью. А также наиболее прочной и хорошо защищенной, ибо предназначением данного комплекса, ослепительно красивого, но тем не менее даже после обрушенной на него ярости одного из владык нижних планов не так уж сильно порушенного, являлось принимать на себя разного рода угрозы, пришедшие из внешнего мира или же пространства между измерениями. Дальше шли дома слуг, учеников и помощников Баломахана, что постепенно ужимались, дабы осталось место для необычного строения, очевидно являющегося чем-то вроде лаборатории упыря-архимага. А может и его основного жилища…Во всяком случае стражи в трехцветной униформе у порога стояло примерно столько же, сколько и вход в пространственный карман охраняло.

— И лучше всего упырей насыщают левиафаны? — Хмыкнул Стефан, шагая к хрустальному куполу вслед за остальными и внимательно слушая речь короля йогов, но в то же время не отлипая взглядом от трех внешне юных волшебниц, которые во дворе одного из домов дружно занимались то ли йогой, то ли гимнастикой. Во всяком случае, они лежали на травке газона в ну очень обтягивающих штанишках и коротких спортивных маечках, а также синхронно задирали свои ножки градусов на девяносто. — Вот уж никогда бы не подумал…

— Лучше всего упырей насыщает ихор молодых левиафанов, тот самый, который вы добыли…Но мало кто подумает им кормить низшую нежить ибо это почти то же самое, что топить печи драгоценными алмазами с птичье яйцо величиной, — усмехнулся Манидер Садхир. — Но к левиафанам пришли не сразу…Это уже было году примерно в пятисотом того, что европейцы зовут нашей эрой, после смерти родителей Баломохана и его разборок с парочкой своих братьев, которые решили на всякий случай сжечь нежить, что и мозгов многовато имела, и по силе тогда уже не уступала магистрам, и в очереди на трон их маленького царства формально стояла выше…Кстати, именно тогда я и пришел к удивительному для себя выводу, что прекращать охоту на монстров по его заявкам вроде и не надо, ибо спрос на части тела всяких древних химер или драконов все ещё есть, а поводов остановить сотрудничество вроде как и нет, ибо сей ходячий труп получше многих и многих живых людей будет. Ибо рабов не жрет, слуг не бьет, да и родичей своих он тогда хоть и победил, но не прикончил. И, вопреки всеобщим ожиданиям, силой править не пытался. Только забрал преданных лично ему слуг и вытащил из семейной сокровищницы самое ценное, включая артефакт, управляющий этим пространственным карманом. Тогда сию штуку, кстати, особо большой потерей и не считали, ибо перемещалось сие место чуть ли не со скоростью черепахи, а в размерах раз в двадцать поменьше было…

— Про артефакт и пространственный карман, если можно, потом, — попросил Олег, обрывая поток бесценных сведений, за возможность послушать который иные маги могли бы и убить. — Как из упыря человека-то сделали? Ну, то есть нормальное разумное существо…

— Своими глазами не видел, но как выяснил потом, сначала мама Баломохана взялась за дрессировку упыря, сделанного из тела её сына. Потом, лет через сорок, за обучение существа, благодаря усилиям заботливой и безжалостной надсмотрщицы за десятки лет развившего заново полноценный разум…Не тот, что был у него раньше, но исправно работающий. Ну а под конец на протяжении нескольких веков она стала выковывать прежнюю личность или хотя бы её максимально точное подобие. — Принялся перечислять шаги по сотворению маленького рукотворного чуда, за которое боги не взялись, король йогов. — Результат вышел, как по мне, просто поразительный.