|
— Не согласился со своим коллегой церковник, прятавший под рясой надежные латы. — Но вот посмотрите на конверт, по печатям обителей и датам на них весь путь письма проследить можно…Сначала посланник месяц вместе с купцами по Китаю кружил, от бродячей нежити и бандитов отбиваясь. Потом он до Дальнего Востока добрался, где сейчас тоже за крепостные стены без попутной сотни стрельцов выйти боязно, а путь до Москвы через Сибирь тоже не сказать, чтобы быстрый и безопасный…В общем — еще месяц. Всё это понятно, приемлемо и где-то даже ожидаемо…Но вот потом! Два месяца ожидания посланников приема в канцелярии Священного Синода! И ещё два, покуда сама бумага нам на стол не легла! На то, чтобы преодолеть жалких полтора километра потребовалось времени в разы больше, чем чтобы эти бумаги с риском для жизни через половину охваченной войной планеты доставить!!!
— Если не ошибаюсь, вы как раз один из тех, кто голосовал за сокращение канцелярии Священного Синода, — осторожно заметил посетитель. — Ну, вот он результат этого сокращения… — Её сократили по итогам голосования на десять процентов, а не на девяносто девять! — Фыркнул служитель церкви, облаченный в доспехи. — Смотрю, просто увольнение вас там не пугает? Как не работали раньше, так и сейчас не работаете…Так вот, попомните мое слово, я добьюсь того, чтобы всех ленивых перекладывателей бумаг, которые эти самые бумаги и читать-то толком не хотят, усылали не в свой приход и уж тем более не в загородное имение на отдых, а прямиком на фронт! В действующие части! На передовую!!! — Ежели фронт потом посыплется из-за невозможности офицеров даже шкурки завязать без помощи десятка слуг или часовой продолжительности перекура, хотя бы сразу будем знать, кого винить, — тихонько буркнул тучный коллега разбушевавшегося служителя церкви, утирая вышитым платком каплю пота, стекающего по виску куда-то к многочисленным подбородкам. — Но все же запоздало это письмо, запоздало…Нам бы этот отчёт по чернокнижнику и его покровителю-партнеру хоть года три назад получить…А сейчас — поздно уже. Коробейникова ведь уже давно младшим магистром утвердили по совокупности заслуг. Хотели бояре, конечно, кого-нибудь из своих вознаградить за счет казны, но никого кроме этого хитреца в Индии даже и близко не обнаружилось, а проигнорировать участие наших сил в уничтожении аж целых двух владык преисподней вместе с большей частью их армий стало бы ну очень глупым политическим ходом… — Проблема, — устало вздохнув, согласился с ним церковник, который броню не снимал даже во время возни с документами. — Официально надавить на одаренного пятого ранга, услав его помощником посла куда-нибудь в Испанию, дабы инквизиторы тамошние с ним разобрались по-тихому, а потом признали свою ошибку и громко извинились, мы не сможем. И неофициально тоже, не тогда, когда у этого поганца личная армия есть в десяток тысяч штыков и языческий божок её поддержит. — Уделывали мы и не таких, — счел нужным заметить посетитель кабинета. — Во славу истинной веры, конечно. — Уделывали, уделываем и уделывать будем, — согласился с ним восседающий за столом обладатель доспехов. — Но в результате войсковой операции, которую мы себе позволить в ближайшие годы точно не сможем. И потому, что в войнах праведных слишком много уж братии и иноков полегло, и потому, что нас за уничтожение подобного государственного актива государь с благословения патриарха на костер отправит…Причем будет в чём-то даже прав, ибо у Коробейникова доказанных грехов меньше, чем у девяноста процентов боярской думы, а за одну лишь потенциальную опасность нам высокопоставленных смутьянов карать запретили уже давненько, это же не шантрапа какая… — Ну, вот допустим узнали бы мы весь расклад по этому выскочке раньше на год, на два, да хоть на три…И что бы мы с ним тогда сделали? — Пожал плечами тот служитель церкви, кто принес послание в кабинет к начальству. |
