А солдаты никуда не спешили, размеренным строевым шагом приближались к стенам, каждый при этом считал, что случай и броня, помогут ему избежать стрелы. Когда первые ряды приблизились к полосе, где Асмус велел посадить горох, маг вскинул руки, прокричал заклинание, так, что слышала его половина города, а потом добавил уже спокойно:

— Расти.

Пехотинцы, идущие впереди стали замечать, что ноги цепляются за траву, которая непонятно откуда взялась. Чем дальше, тем сильнее ноги путались в стеблях, приходилось с усилием отрывать ногу. Непонятные стебли цеплялись теперь уже на уровне бёдер, на глазах оплетали древки алебард. В передних рядах кто-то вскрикнул, потом ещё, потом захрипел солдат, которому зелёный росток сдавил горло. Никто уже не мог вырвать оружие из цепких зелёных лап, да и самим двигаться уже не получалось, не только сделать шаг, но и руками пошевелить уже становилось невозможно. А зелёные лианы псевдогороха поднимались уже выше головы. Офицеры выкрикивали какие-то команды, но их не то, что выполнить не получалось, даже голову повернуть в ту сторону было проблемой. Всё чаще слышались хрипы и стоны, растения душили солдат.

А со стен, наконец-то, ударили стрелы, посыпали частым дождём, убивая и без того едва живых вражеских пехотинцев. А с первыми каплями крови, горох ещё более оживился, ростки залезали в раны и начинали высасывать из тел кровь, что ещё более провоцировало их рост. Очень скоро и стрельба прекратилась, живых в зарослях уже не осталось. Только пышная зелёная поросль, выше человеческого роста, из которой беспомощно торчали штурмовые лестницы. Приступ провалился, а вражеская пехота, уменьшившись в числе, примерно, на четверть, поспешила отойти.

Первый бой остался за графом, но и противник ещё не выложил всех козырей. Теперь осада стала строиться по всем правилам. Вокруг города быстро образовался палаточный лагерь, задымились костры, послышался бодрый стук молотков. Собирали осадные машины.

Пехота вновь осторожно подошла к живой (а точнее, мёртвой) изгороди из гороха. Сначала попробовали рубить, но смогли отсечь только пару плетей, после чего оружие безвозвратно увязло в зелени. Некоторым стебли обвили руки, их едва смогли отбить. Солдаты отошли, а потом снова вернулись, на этот раз, с факелами. Здраво рассудив, что все растения, по идее, боятся огня, они стали тыкать факелами в заросли. Кое-какого успеха достигли, плети расступились и отодвинулись на шаг назад, но сразу же за этим, схлопнулись, погасили огонь и задушили нескольких особо невезучих солдат. Их крики были слышны совсем недолго.

— Просто горох? — с интересом спросил капитан.

— Самый настоящий горох, — с невинным видом подтвердил Асмус, — только растёт очень быстро, а потому и питаться ему нужно.

— И огня не боится, — заметил Джума, которому так и не довелось сегодня выстрелить.

— Зелёные растения горят плохо, — напомнил маг, — чтобы их полностью сжечь, потребуется такое количество сухих дров, что куча будет сопоставима и с этой зелёной стеной. Всё, конечно, осуществимо, и дело только в ресурсах.

Герцог был упрям, через час его солдаты вернулись с охапками хвороста, которые они бросали в заросли, за первыми подходили вторые, потом третьи. Долетавшие до них стрелы убивали некоторых, но на их место продолжали подходить другие. Постепенно гора хвороста в зелёных зарослях выросла до высоты человеческого роста. Активность на переднем крае временно затихла.

Когда уже стемнело, пехота вновь пошла на штурм гороховых джунглей.