Во дворе положил лист на стол, вынул рулетку, замерил размеры рамы. Работал он споро, девушке даже понравился лихой темп, с которым он резал стекло, вставлял его в раму и подбивал штапики. Она с некоторым недоумением спросила:

– А где ты научился так работать? Ведь без практики это непросто… – Она сама не раз пыталась разрезать стекло, но только крошила его на мелкие части.

Он коротко хохотнул, не глядя в ее сторону.

– Что, думала, я безрукий бездельник? Нет, я каждое лето в каникулы ездил с парнями по нашей необъятной родине на заработки. Главным образом строили дома да дачи разным нуворишам, но и нефть покачать пришлось. Так что я на все руки мастер.

Больше она ни о чем его не спрашивала, и через час, к ее огромному удивлению и облегчению, ремонт был закончен. Дверь поставлена на место, окно застеклено, оставшийся мусор убран.

Максим, откровенно гордясь собой, встал перед ней выпятив грудь, готовясь к принятию пылкой благодарности.

– Вот и все. Остались синяки. Их лечить я не умею, – он одарил ее преувеличенно ласковым взором и попытался взять за руку, – но могу поцеловать. Очень действенный метод. Моментально снимает боль. Многократно проверен лично мной на деле. Не хочешь попробовать? – Он подвинулся ближе.

– Нет! – сурово отрезала она, демонстративно отодвигаясь от него, как от опасной змеи. – Не доверяю я таким сомнительным знахарям, как ты! – В голове почему-то большими буквами возник странный вопрос: на ком многократно проверен сей верный способ? Но на такие вопросы ответы лучше не получать. – Сейчас баню истоплю и попарюсь! Это надежнее!

Он восторженно закатил глаза:

– И я с тобой! Знаешь, как я умею парить! О-о! Я лучший банщик в округе! Вот проверь! – и снова вплотную подошел к ней.

Это ей совсем не понравилось, и она уже строго и серьезно отчеканила:

– Шел бы ты домой, что ли! Благодарить тебя я не буду, сам за собой свое же свинство убирал! Больше мне с тобой валандаться некогда! У меня дел полно! Прощай! – Ксюша пошла в дом и закрыла починенную им дверь на засов.

Парень укоризненно засвистел, глядя ей вслед. Нехотя собрал инструменты, оглядел запертый дом. Горестно констатировал:

– Вот и старайся после этого услужить людям! Сплошная черная неблагодарность! Ни спасибочки тебе, ни приглашения на ужин. Ну да ладно, дома жратвы еще уйма, что-нибудь поем. Принцессочка меня к себе не пригласит, но это мы переживем. И не таких видали.

Зажал домкрат под мышкой, подхватил ящик с инструментами и ушел к себе.

Ксюша осторожно выглянула в окно. Все это время она стояла у двери и ждала, когда нарушитель спокойствия удалится. При нем она чувствовала себя слишком неуютно, но чем это вызвано – воспоминаниями о прошедшей ночи или его слишком сильным мужским притяжением, – не знала.

К вечеру, выспавшись и придя в себя, нарисовался Максим, снова бесшумно, как тень, возникнув за ее спиной. Выглядел он куда лучше вчерашнего. Темные тени под глазами исче