Когда приблизишься к городу, держи путь к высокому парапету, откуда некогда ты взирал на открывшуюся перед тобой величественную панораму, и пришпоривай птицу шантак, пока она не закричит. Великие, которые сидят на благоуханных террасах, услышат этот крик, и ими овладеет столь сильная ностальгия, что все красоты и чудеса твоего города не смягчат боль их тоски по мрачному кадатскому замку и соцветию вечных звезд над ним.

Потом опустись рядом с ними верхом на птице шантак — пускай они увидят и погладят чудовищную лошадиноголовую птицу, а сам тем временем расскажи им о неведомом Кадате, который ты только что покинул, поведай им, как прекрасны его бесконечные неосвещенные покои, где в старину они предавались веселым играм в божественном сиянии. Потом с ними заговорит птица шантак на языке шантаков, и ее речь лишь обострит их воспоминания о днях юности.

Без устали ты должен будешь настойчиво рассказывать Великим о родной обители их детства, пока они наконец не прольют слезы и не попросят тебя показать позабытую ими обратную дорогу домой. Тогда ты отпустишь птицу шантак, и она взмоет в небо с призывным радостным криком, заслышав который, Великие в безмерной радости запрыгают, и пустятся в пляс, и поспешат следом за чудовищной птицей, как и подобает богам, сквозь глубокие бездны неба к знакомым и дорогим кадатским башням и куполам.

И потом чудесный предзакатный город останется тебе для вечного наслаждения, а земные боги, вновь заняв привычное место, будут править снами людей. Иди же — путь свободен и звезды ждут. И твоя птица шантак уже храпит и топочет ногами в нетерпении. Держи курс на Вегу, но сразу поверни, как только заслышишь первые звуки песни. Не забудь мое предупреждение, ибо невообразимые исчадия кошмара засосут тебя в черную бездну истошного и рыдающего безумия. И помни об Иных богах, они могущественны, безрассудны и ужасны и таятся во внешних безднах. Лучше избегать встречи с ними. Хей! А‑шанта ниг! Иди! Пришли земных богов обратно в их обитель на неведомом Кадате, и моли небо, чтобы никогда не встречать меня ни в одном из моих тысяч обличий. Прощай, Рэндольф Картер, и будь осторожен, ибо я и есть Ньярлатотеп, ползучий хаос!

Рэндольф Картер оседлал птицу шантак и, сбившись с дыхания и испытывая сильное головокружение, со свистом улетел в небесную бездну навстречу холодному сиянию северной звезды Веги, и лишь раз бросил взгляд через плечо на хаотично громоздящиеся башни ониксового кошмара, в котором по‑прежнему смутно сиял одинокий свет из окна высоко над облаками земного сновидческого мира.