– Знаю, что надо делать! – закричала Алиса. – Надо отнести его к бабе Ванде!

    Грызлов изо всех сил закивал:

    – Знаю такую ведьму, слышал, что сильная она и знаменитая.

    – Ну так пойдемте к ней! – крикнула Алиса, и компания почти бегом отправилась к бабе Ванде.

    Разлай Макдональдович был тяжеленький, и девочки договорились нести его по очереди.

    – Я вообще-то к кошкам хорошо отношусь, – продолжал вещать по дороге Грызлов. – Кошка домовому первый друг. Когда, например, в новую квартиру переезжаешь, надо первой кошку пустить, а еще сказать: домовой, домовой, вот тебе мохнатый зверь на богатый двор! И тогда жизнь хорошая в новом доме обеспечена. Особенно я скоттиш-фолдов уважаю, ну, кошек шотландских вислоухих. Эх, есть о чем с ними поговорить… А мертверы, брр. – Домового передернуло. – Твари они и в Африке твари.

    До бабы Ванды спасатели добрались достаточно быстро, но запыхались все, даже домовой. Алиса хотела нажать кнопку звонка, однако дверь распахнулась сама, как по щучьему велению, и… девочки застыли в немом изумлении. На пороге стоял Швыров!

    Кумир толпы! Идол фанатов рэпа! Вот он, здесь, на расстоянии вытянутой руки! И выглядит как самый обыкновенный человек и одновременно почти так же, как на рекламном плакате: простое курносое лицо, синие, как будто удивленные глаза, короткие соломенного цвета волосы и слегка оттопыренные уши. Красавцем его назвать трудно, а в сумме очень симпатичный молодой человек двадцати трех лет от роду.

    – Вам кого, дамы? – довольно неприветливо спросил он, переводя взгляд с одной подруги на другую.

    По нему было видно, что он принял девочек за поклонниц, и особой радости это ему не доставило. Первой пришла в себя Алиса.

    – Нам бабу Ванду, – громко сказала она, злясь на себя за невольное смущение.

    – Вам назначено?

    – Нет, – вмешался Грызлов, – но нам очень срочно, все равно как с острой болью!

    Алиса отметила про себя, что Швыр совершенно не был удивлен тем, что черный скотч-терьер заговорил человеческим голосом. Впечатление было такое, будто он только и делал, что разговаривал в свободное от концертов время с черными скотч-терьерами.

    – Понял, не дурак, – ответствовал рэпер и крикнул, обернувшись назад: – Тетечка! К тебе пришли!

    – Кто это там? – послышался из глубины квартиры голос бабы Ванды.

    – Это я, баба Ванда, Алиса Малышкина!

    – Хорошо, хорошо. Вот я здесь. Что стряслось? – Баба Ванда выплыла в коридор, поправляя невозможный платочек на голове.

    – Его укусили коты, эти, как их… мертверы! Помогите ему, прошу вас! – Алиса подняла Грызлова повыше, выставив вперед его укушенный палец.

    Разлай Макдональдович скорбно опустил голову и тяжело вздохнул.

    – Ага, ага… Вижу, – задумчиво покивала головой баба Ванда, – домовой во цвете лет, косит под скотч-терьера. Сейчас попробуем что-нибудь для него сделать. Неси его в кабинет.

    По коридору они прошествовали целой процессией.