— Спасибо за поддержку, Гаррй, — сказала она, и я почувствовал, что краснею от стыда.

— Ты всегда поддерживала меня, — ответил я. — Особенно, когда Пэт разбился. Помнишь?

С того момента прошло уже почти три года. Но до сих пор у меня перед глазами стоит картина, как мой сын падает в пустой бассейн и под его головой с копной светлых волос растекается темное пятно крови. Тогда-то я и понял. Именно тогда я осознал, что детей могут у нас отнять. И Сид была в то время рядом со мной. Джина находилась в Японии, пытаясь наверстать упущенное в жизни, или найти себя, или встретить свою любовь, или какого еще черта она там делала. Здесь же я был один, если не считать моих родителей, которые всегда поддерживали меня, и Сид, которая с успехом могла бы находиться в другом месте, где ей было бы гораздо проще.

— Кажется, что это было так давно, — сказала она.

— Пошли домой, Сид. Хотя бы на несколько часов. Тебя ведь ноги не держат.

Но она что-то собиралась мне сказать.

— Я знаю, Гарри, что ты хочешь быть свободным.

— Не сейчас. Давай не будем об этом говорить. Только не сейчас. Пожалуйста.

— Нет, послушай. Я знаю, что ты хочешь быть свободным. Потому что все мужчины хотят этого, но ты хочешь больше, чем другие. Может потому, что ты рано стал мужем и отцом. И когда ты был еще слишком молод, у тебя все сложилось не так. Я не знаю точно, почему тебе это так необходимо. Но знаю, что ты мечтаешь о свободе. Тебе интересно, как оно будет без жены, без детей, безо всякой ответственности. Но знаешь ли ты, что случится на самом деле, если ты получишь свободу?

— Сейчас же пошли домой.

Она победно улыбнулась:

— А я знаю, Гарри. Вот так. Я знаю, что случится, когда ты станешь свободным.

— Сид…

— Послушай меня. Вот что произойдет, Гарри. Тебе встретится какая-нибудь девушка. Замечательная, юная девушка, и ты в нее влюбишься. Ты будешь по ней сходить с ума. А закончится с ней все приблизительно так же, как и со мной, как было с Джиной и с каждой другой женщиной, которую ты любил. Разве ты не видишь этого, Гарри? Если ты способен любить кого-либо, то не может быть полной свободы. Ее просто не бывает. От свободы отказываются ради чего-то, что гораздо лучше.

Я взял пальто и помог ей его надеть. Мы оба долго смотрели на спящую Пегги, нам так не хотелось оставлять ее одну. Бледное детское личико почти сливалось по цвету с белой подушкой.

— Все это не было ловушкой для тебя, Гарри, — брак, обручальное кольцо, я, Пегги. Я знаю, что ты чувствовал, но это все было не так. Ты и я — это не было ловушкой для тебя.

— Пошли домой, ладно?

— Все это должно было сделать тебя свободным.

* * *

Я лежал в постели в темноте и прислушивался к шуму воды в душе. Потом я услышал шаги. Я не заметил, как она вошла в нашу комнату, пока не увидел ее стоящей у моей кровати. Ее черные волосы были мокрыми и блестящими, а длинные ноги чуть дрожали от ночного холода. На ней было то самое зеленое платье.

— Оно мне все еще впору, — произнесла она и в следующее мгновение оказалась в моих объятиях.

А потом, как это обычно случается, когда болезнь или смерть стоят у порога, жажда жизни превозмогла все. И мы любили друг друга так, как будто были последними людьми на Земле.

На свете существует только два вида секса. Брачный и внебрачный. Выполнение долга и страстное желание. Сочувствующий и страстный. Слегка теплый и горячий. Занятие любовью и траханье.

Как правило, со временем мы теряем один вид и приобретаем другой. Так случается. Но всегда есть возможность вернуть потерянное назад.

Как говорила моя мама.