Джейк перескочил через проход, ведущий к двери, взмахнув за спиной плащом так, что казалось, он не бежит, а летит по воздуху в лучах света. Когда Паскаль выстрелил, плащ вырвался из руки: пуля попала только в него.

Укрывшись в дверном проеме ризницы, Джейк дождался, пока под куполообразной крышей умолкнет эхо выстрела, а потом сказал:

— Поздравляю вас, по-моему, там на парковке свидетель.

На каменном полу послышались шаги Паскаля. По правде сказать, на парковке вряд ли кто-нибудь был. В три часа дня жизнь в деревне замирала. Да тут вообще, считай, никто не работал. Если кто и услышит выстрел — и его эхо — то посчитает, что стреляли из дробовика где-нибудь в полях или в пустоши.

Джейк нырнул в ризницу и снова забежал в ее дальний угол. Единственное оружие, которое тут было, это шесты для транспарантов, прислоненные к дверям гардероба — казалось, с тех пор, как он видел их в последний раз, никто к ним не прикасался. Джейк на бегу схватил самый короткий шест и ринулся в следующую дверь, которая вела в зал заседаний комитета. Паскаль бежал за ним, отставая всего на каких-то несколько шагов.

Стол для заседаний был накрыт чехлом, защищающим поверхность от той же пыли, которая покрывала выбранный Джейком шест и, смешиваясь с потом, липла к рукам. Укрыться можно было только под столом или за накрытыми чехлами стульями, выстроенными в пирамиду у дальней стены. Ни то, ни другое не показалось Джейку надежным убежищем. Он толкнул следующую дверь и выбежал обратно в главное помещение часовни. За его спиной рука Паскаля толкнула дверь, отделяющую ризницу от зала заседаний.

Слева от Джейка, втиснутая между стеной часовни и кафедрой, поднималась витая лестница на верхнюю галерею. Джейк бросился к ней, и в часовне раздался громкий топот его ног, поднимающихся по деревянным ступенькам — топот стих, только когда Джейк добрался до самого верха. Остановившись у органа, он понял, что совершил ошибку. Это тупик — другого спуска с галереи нет. Паскаль может гонять и гонять Джейка по кругу, пока не устанет от этой игры и просто-напросто его не пристрелит. Божий полицейский уже несся, тяжело ступая, по часовне к подножию лестницы. Джейк повернулся, забрался на перила деревянной балюстрады и, стараясь не потерять равновесие, занес шест над головой как копье — он надеялся, что этой высоты хватит, чтобы воткнуть шест в Паскаля, когда тот заберется на лестницу. Он лишь сейчас заметил медную эмблему геральдической лилии, украшающую верхушку шеста. Из трех лепестков только средний напоминал острие копья, да и то — довольно тупое. Паскаль был уже почти на самом верху.

Джейк посмотрел вниз: прямо под ним стояла кафедра. Правда, чтобы на нее попасть, пришлось бы прыгнуть не просто вниз, а еще и немного вбок, но крышка аналоя была хорошей мишенью, местом для посадки. Джейк перехватил в руке свое оружие, стараясь ухватиться покрепче. Когда над лестницей поднялись голова и плечи Паскаля, Джейк метнул в него копьем.

В воздухе шест выгнулся и вильнул: видно, древесина отсырела и деформировалась, а может, он всегда был такой кривоватый. Медный наконечник всего лишь слегка задел Паскаля и, ударившись о него, поскакал вниз по ступенькам. Паскаль, невредимый, но потерявший равновесие, выстрелил в пустоту.

Джейк прыгнул вниз. Его толчковая нога — левая — приземлилась прямо на крышку аналоя. Подошва ботинка придавила край крышки, аналой пошатнулся и наконец с хрустом отломился от перил кафедры, на которых только и держался. Движущая сила прыжка продолжала нести Джейка вперед, и он, раскинув руки над головой, что есть мочи оттолкнулся от рушащегося под ним аналоя. Ухватился за край прохода верхней галереи, продержался так не больше секунды и всем телом повалился вперед. Больно ударившись коленом о ступеньки, Джейк без сил свалился на пол.

Паскаль был наверху.