Мангуст обнимал супругу, пытаясь её успокоить. И лишний раз думал, что поступил правильно, отказавшись от предложения разработчиков. Пусть эта женщина была цифровая и как бы ненастоящая, но она однозначно была для Михаила лучше любой из тех, что он встретил в жизни.

«Надо отсюда уходить, — думал Мангуст, глядя на суетящихся неписей, всё ещё пытавшихся построить новый замок. — Надо где-то привязаться. Надо уводить принцессу, правда, неизвестно куда. И надо с этими чурбанами что-то делать».

«Ну что? Не жалеешь о том, что начал войну? — прозвучал незнакомый глухой голос прямо в голове у Мангуста. — Что теперь будешь делать?»

Михаил выпустил супругу из объятий и растерянно огляделся, словно пытаясь обнаружить говорившего сбоку или за спиной. Разумеется, он никого не увидел. К нему обращались откуда-то изнутри. Это было неожиданно и сильно напрягало. Про то, что у разработчиков была возможность вот так общаться с игроком, Мангуст ни разу не слышал. И его сильно удивило, почему они не делали этого раньше? Михаил невольно поднял голову, словно решил проверить, не вещают ли разработчики откуда-то сверху.

«Что будешь делать?» — повторил голос, и Михаил ещё раз убедился, что звучал он именно в голове.

Похоже, разработчики над ним издевались. Мангусту захотелось сказать им какую-нибудь гадость, но не знал, как это сделать. Возможно, имело смысл произнести вслух. Раз они задавали вопрос, то явно должен был существовать способ донести ответ. Но если они могли расслышать его слова, то выходило, что разработчики могли его прослушивать в любой момент. Получалось, они были всесильны, и шансов как-либо от них спрятаться не было. Это была очень важная и очень плохая новость. И этот удар был соизмерим с потерей замка.

«Я тебя третий раз спрашиваю, что ты собираешься делать? Ты можешь мне ответить? — снова прозвучал в голове голос. — Мне кажется, уходить надо отсюда побыстрее».

В этот раз Михаилу показалось, что он сходит с ума, потому что, если исходить из смысла фраз, они никак не могли принадлежать разработчикам. Мангуст ещё раз растерянно огляделся.

«Неужели, это Бобби? Больше некому. Вот это номер!» — подумал Михаил и полез за клинком в мешок.

Мангуст достал меч, поднёс его к лицу и сказал:

— Проиграли мы, Бобби.

«Ты решил пообщаться с железкой, вместо того, чтобы ответить на мой вопрос?» — вновь прозвучал голос в голове.

— Да кто это? — в сердцах воскликнул Михаил, со злости рассёк мечом воздух и заметил, что дракон не сводит с него глаз.

Мангуст спрятал Бобби в мешок и обратился к дракону:

— Это ты, что ли?

«А кто ещё? — раздалось в голове. — Что делать будем?»

— Погоди, дай осознать! — Михаил зажмурился и затряс головой, словно пытаясь прийти в себя.

— Милый тебе плохо? — спросила Изабелла.

— Не то чтобы плохо, но немного не по себе, — ответил Мангуст и обратился к дракону: — А как ты это делаешь? Почему просто не говоришь?

«У тебя голова лопнет, если я тебе что-нибудь скажу, — ответил дракон голосом в голове Михаила. — У любого из вас лопнет. Поэтому приходится обращаться к вам мысленно».

— Тоже неплохо.

«Плохо, — возразил дракон. — Я могу транслировать поток мысли на кого-то одного. Если хочу сказать что-то двоим, приходится каждому повторять».

— А ты что, часто с людьми общаешься? И со многими?

«До этого дня только с принцессой. Ты второй. Больше ни с кем не собираюсь, поэтому никому не говори о том, что я умею это делать.