— Фасад выполнен во французском стиле, — восторженно объяснял Джон. — Наш дядя учился в парижской Школе искусств!

Фрейд поморщился. Он пока не составил своего мнения об этом здании. Небоскреб Зингера сильно отличался от окружающих зданий. Он казался одиноким, безразличным к чужому мнению. Красивый — да, но неприятный.

— А вы сто думаете, доктор? — спросил Брайен.

— Я нахожу его… немного изолированным, — ответил Фрейд.

— Небоскребы и не долзны стоять слиском близко друг к другу, — назидательно произнес Брайен.

— Иначе люди на улицах не увидят солнца, — добавил Джон. — Муниципальный совет собирается выдвинуть закон об этом на голосование.

Они вошли в роскошный, просторный вестибюль. Лабиринт квадратных колонн с бронзовыми украшениями, над ними — множество стеклянных куполов, сквозь которые лился ослепительный свет, стены и пол из разноцветного мрамора. Юнг присвистнул и с восхищением произнес:

— Настоящий гимн швейному искусству…

В центре холла за мраморным столом сидел охранник, огромный как Будда, и Фрейду показалось, что он дал обет никогда не подниматься со стула.

— Это мы вам звонили, — сказал охраннику Джон. — Мы поднимемся на смотровой балкон.

Коридор, по которому спокойно прошел бы полк солдат, привел их к трем большим лифтам. Двери центрального лифта раздвинулись, и появился лакей в красной ливрее.

— На какой этаж? — спросил он.

— Сороковой, пожалуйста, — ответил Джон.

Лифт начал подниматься так быстро, что Фрейд почувствовал возрастающее давление на барабанные перепонки. К счастью, кабина вскоре плавно замедлила ход и остановилась. Лакей подмигнул:

— Только без глупостей там, наверху…

Группа вышла из лифта. Фрейд с любопытством спросил Джона:

— Что он имел в виду?

— Он намекал на то, что за последние месяцы несколько человек прыгнули со смотровой площадки вниз. Небоскреб уже прозвали «Пиком самоубийц».

— Этого боялись и в день открытия, — подхватил Брайен. — Но дядя сказал, сто нельзя из-за глупости нескольких теловек лисать сястья всех остальных.

Джон толкнул тяжелую металлическую дверь в конце коридора. Все прищурились от яркого света. Перед ними расстилалась панорама Манхэттена. Город напоминал огромную стройку. На Уолл-стрит недостроенные здания росли как грибы после дождя. Десятки парусных, паровых, колесных кораблей рассекали зеленую, ровную как зеркало, гладь реки Гудзон.

— Великолепный вид для самоубийцы, — заметил Юнг.

— Согласен, — проговорил Фрейд задумчиво.

— Не думайте об этом, — недовольно сказал Джон. — Есть тысячи других способов покончить жизнь самоубийством. Небоскребы созданы не для этого.

— Представьте лутте новейсые технологии, позволивсые создать такой вид, — сказал Брайен.

— Чтобы построить Зингер-билдинг, — сообщил Джон, — наш дядя выкопал самый глубокий в мире котлован под фундамент.

— А почва Манхэттена это позволяет? — спросил Юнг.

— Остров состоит из гранита, твердого и прочного. Это гарантирует устойчивость постройки. Но рыть надо глубоко. Дядя применил кессоны при закладке фундамента. Это революционное изобретение не позволяет воде проникать в подвалы.

— Под башней проходит горизонт грунтовых вод? — осведомился Фрейд.