|
Вечно работающий мозг Бри буксовал, споткнувшись о дилемму. С одной стороны, ее раздражало, что мама, по-видимому, готова любить и принимать ее только в виде своей миниатюрной потребительской копии. Почему она не плакала и не набрасывалась на Бри с объятиями, когда та закончила свой первый роман? Ладно, мама до сих пор не знала о его существовании, но все равно. Или как насчет того раза, когда Бри впервые выиграла у компьютера в шахматы на третьем уровне сложности (что, по всеобщему признанию, было почти невозможно)?.. С другой стороны, Бри просто наслаждалась любовью. Маминой любовью. Может, все случилось не так, как она себе представляла, но ощущение все равно было чудесным.
– Это отличный день, – пробормотала она, уткнувшись маме в плечо. Та выпрямилась и взглянула на нее блестящими глазами: – И правда. А теперь пойдем на кассу.
* * * Просунув запястья в ручки пакетов, будто в гигантские браслеты, они направились к «На голову выше» – самой известной в городе парикмахерской. – Только учти, – сказала мама, когда они обгоняли женщину с двойной коляской, в которой дружно надрывались годовалые близнецы. – Дэмиен… бывает чересчур прямолинеен. Она покосилась на волосы Бри, с которых еще не сошла розовая краска, и ее лоб прорезала тревожная складка. – Возможно, у него будут… замечания к твоему нынешнему стилю. Но поверь, он хочет только лучшего. Я упросила его выкроить нам окошко в расписании. Бри пожала плечами: – О'кей. Все равно это просто волосы. Складка на мамином лбу стала еще глубже. – Главное, не говори этого при нем.
Глава 12
ОКНА ПАРИКМАХЕРСКОЙ БЫЛИ ЗАТЕМНЕНЫ, но стоило маме позвонить в домофон и назвать их имена, как тонированная стеклянная дверь распахнулась. За ней обнаружилась белоснежная космическая станция, украшенная свежими орхидеями. В зале витал тяжелый запах дорогого спрея для волос. Зеркала от пола до потолка создавали эффект бесконечного лабиринта, а одетые в черное парикмахеры – каждый со своей безумной стрижкой – приплясывали вокруг покорных клиентов с головами, завернутыми в фольгу. Внезапно душный воздух всколыхнул вопль: – Па-а-а-а-аула! К ним с распростертыми объятиями семенил грузный мужчина – довольно необычно для парикмахера, подумала Бри. – Что ты здесь забыла, дорогуша? О корнях можно не беспокоиться еще две недели! – Дэмиен! Я здесь не ради себя, глупыш. У нас с дочерью день красоты. Я звонила тебе вчера, помнишь? – И мама отступила в сторону, чтобы продемонстрировать Бри, которая в нерешительности топталась на месте. – Да-да, припоминаю. – Дэмиен оглядел ее с ног до головы и, кажется, слегка побледнел. – Это твоя дочь? Бри кивнула. Мама залилась румянцем. – Она давненько не была у парикмахера… – Это кошмар! – перебил ее Дэмиен. Бри почувствовала, что краснеет. Ее прическа и правда была кошмарна, но позиция «я так делаю нарочно» выглядела в этом месте нелепой. – Мм… Да, мы ее немного запустили. – Мама нервно кусала губы, будто розовые кончики Бри были так же позорны, как десятилетка, не приученный к горшку. Дэмиен запихнул Бри в кресло и решительно обернул плечи плащом. Затем пропустил ее волосы сквозь пальцы, и они безжизненно рассыпались по черному шелку. На контрастном фоне секущиеся кончики выглядели еще печальнее. Дэмиен снова собрал волосы Бри в ладонь, отпустил, вздохнул – и наконец взглянул в глаза ее зеркального отражения. – Ладно. Это кошмар. Но это кошмар, с которым можно работать. |
