Исабель порывалась хоть чем-то ей помочь, но Бернарда успевала все сделать сама. Мадам Герреро сделала несколько глотков из стакана и притихла. Открыв глаза, она увидела склонившуюся над ней Бернарду.

3

Исабель стояла за спиной Бернарды и не могла увидеть лицо матери, понять, стало ли ей лучше. А Бернарда почему-то так и не отошла от постели больной. Склонившись над мадам Герреро, мешала Исабель подойти ближе.

— Это могла бы сделать и я сама, — с раздражением заметила Исабель, имея в виду стакан с водой и лекарством, который Бернарда держала в руках.

— Ничего, тебе еще представится возможность, — сказала Бернарда и протянула ей стакан с оставшейся водой, чтобы Исабель поставила его на стол, а сама тем временем поправила подушки мадам Герреро. И пока Исабель не было возле кровати, мадам зашептала Бернарде:

— Я заклинаю тебя, прекрати рассказывать эту абсурдную историю! Ты ничего не добьешься, рассказав ее до конца.

— Сожалею, сеньора, — прошептала в ответ Бернарда. Внезапная просьба мадам Герреро не удивила ее. Нечто подобное она ждала от нее, только не знала, в каких выражениях это будет сказано. — Я должна продолжить свой рассказ. Даже если мне придется страдать. Увы, никакие страдания не сравнятся с теми, что я вынесла за все эти годы. — Бернарда отшатнулась от мадам Герреро и замолчала, почувствовав, что к ним подошла Исабель.

— О чем это вы тут шепчетесь? — поинтересовалась она. — Что за секреты от меня? Или опять спорите?

— Нет-нет, — торопливо успокоила ее мадам Герреро, — ни о чем.

— Нет, правда, сеньорита, — возразила Бернарда.

— Хорошо, Бернарда, садись и продолжай свой рассказ, — распорядилась Исабель. Она догадывалась, что по каким-то причинам матери очень не хочется, чтобы Бернарда до конца поведала свою историю. — Меня очень интересует продолжение. Ты так прекрасно рассказываешь! В тебе пропадает талант писательницы. Ты бы имела большой успех у женской половины читателей. Я просто сгораю от нетерпения. Что же произошло потом с этими молодыми любовниками?

— Несмотря на все семейные запреты, — начала рассказывать Бернарда, — они продолжали встречаться. Теперь они умудрялись это делать и в своей родной деревне. Для этого им приходилось быть очень осторожными. Кругом все слишком хорошо их знали и знали о вражде их семей. Любой промах мог привести к ужасным последствиям.

Селение, в котором жили молодые влюбленные, было окружено невысокими скалистыми горами, покрытыми густым кустарником и небольшими рощами. Вот туда-то и убегали они, крадучись, прячась за каждый камень, за каждый уступ, чтобы снизу, из поселка, их никто не мог заметить. Делали они это поодиночке, затем встречались в укромном местечке, которое заранее присматривал парень.

У них была разработана целая система сигналов, состоящая из различных мелодий, каждая из которых имела свой смысл. Если вокруг никого не было, парень насвистывал одну мелодию, если он подозревал опасность, — другую, если кто-то приближался к тому месту, где пряталась в ожидании его Бернарда, — третью и так далее. Иногда он подшучивал над ней, притаившись среди зарослей кактуса, пропускал ее мимо себя. Потом неожиданно звал по имени и вновь прятался. Бернарда пугалась, тоже пряталась, потом понимала, что это его голос она слышала, и начинала искать.

— Коррадо! Коррадо! — звала она негромко и переходила от одного куста к другому. Потом они бросались в объятия друг к другу и долго целовались, не в силах оторваться друг от друга.

— Бернарда!..

— Коррадо!..

— Бернарда, давай нагнемся, — первым приходил в себя Коррадо, замечая, что они стоят и обнимаются на самом открытом месте, и уводил ее в более укромное местечко.