- И решили идти к вам, - это младший. - Нет, мы не испугались, вы не думайте. Плевать нам на его сявок...

- Гражданин Чуб Валерий Алексеевич, я официально предупреждаю вас об ответственности за дачу ложных показаний. Пожалуйста, распишитесь.

- Пожалуйста, - тощий, прыщеватый юнец с покрытой пушком скошенной, словно недоразвитой нижней челюстью и заметно увеличенным верхним прикусом выцеживал слова с поразительным для его возраста хладнокровием. - Мне бояться нечего. Чист я. Смотри-ка, вешателя нашли! Докажите сначала, а потом пугайте. Кстати, не забывайте, я несовершеннолетний.

Капитан Тищенко смотрел на юного законоведа с хмурой усмешкой. Молчал он недолго, но в этом молчании явственно ощущалось, как самоуверенность сползает с молодого нахала. Помедлив, капитан сказал:

- Разумеется, Валерий Алексеевич, вы несовершеннолетний. И в самом деле, чего подозреваемому в убийстве бояться ответственности за вранье на следствии... Ну-ну, не кипятитесь. Поберегите благородный гнев. Ведь так хочется оказаться маленьким и неподсудным. Нет, Валерий Алексеевич, ответственность за убийство и за соучастие в нем наступает с четырнадцати лет. А вам, если не ошибаюсь, - семнадцать лет и три месяца. Скоро могли бы и в армию пойти.

- Была охота!

- Дело вкуса. Лагерная романтика вас привлекает больше? А напрасно. За решеткой вообще неважно относятся к молодым людям, которые демонстрируют свои крутые замашки исключительно женщинам.

- Убийство - не изнасилование.

- Умный мальчик, хорошо учился. Только одно часто влечет за собой и другое. Уголовный мир - он мальчиков в охотку потребляет. Зависит от того, в какую камеру попадешь.

- Угрожаете, значит?

- Боже сохрани, Валерий Алексеевич! Ведь вы правду-то не хотите говорить?.. Вот, скажем, вас с Ирой у беседки видели. И третьего вашего тоже. Отчего бы вам самому его не назвать?

- Да некого называть! Думаете, раз мне семнадцать, так сломаете, оговорить себя заставите? От вас всего можно ожидать!

- Вижу, вас солидно подковали. К блатной жизни вы, можно сказать, готовы. Ну тогда и толковать не о чем. Будь что будет. Ну а ваши приятели вас встретят с распростертыми объятиями. Изнасилованного, но непобежденного. Настоящий кореш. Свой в доску.

- В тот же день повешусь!

- Ну и как здоровье нашего красавчика? - полюбопытствовал Лобекидзе, когда капитан закончил рассказ о допросе Чуба.

- А что ему сделается? Такого и впрямь не помешало бы "попрессовать". Повеситься не повесился, но и не разговорился. То, что был с девушкой в беседке, не отрицает. Однако утверждает, что у них вышла ссора и они быстро расстались. Братцы Бубенцовы - тоже мне, шерлоки холмсы, не могли дождаться, пока все выйдут из беседки! Чуб-то точно ушел... Нет, не могу я поверить, что девчонка сама в петлю полезла. Да и выглядит все это довольно странно. Длины ремешка не хватило, странгуляционная борозда оказалась внизу шеи. Так что затяжной петли вроде бы и не было.

- То есть получается, что девушка вообще не висела?

- Точно так. Однако Чуб молчит. Сажайте - и все. Боится кого-то.

- Работай окружение.

- Да уж не сижу. Только на мне еще десяток дел. Я уж как люди нормально обедают забыл. Хочешь - не хочешь, а невольно позавидуешь этим, что в КПЗ сидят. Что ни говори, а трехразовое питание.

- Ты что, задержал Чуба?

- И рад бы, да что толку? Он одно твердит - девушка, мол, его чем-то задела в разговоре, он обиделся и ушел из беседки. Опровергнуть мне это нечем. Но и поверить никто меня не заставит, что такая девчонка, умница, энергичная и веселая, повесилась только от того, что поссорилась с таким недоноском.