— Позволите войти?

Женщина взглянула на него насмешливо:

— Кажется, вы не очень-то нуждаетесь в разрешении...

Валбицын почувствовал уверенность, сделал неуклюжую попытку поклониться и произнес вежливо:

— Извините, фрау... не знаю, как вас...

— Гертруда Штрюбинг.

— Очень приятно, фрау Гертруда. Вы живете одна?

Все свидетельствовало, что фрау Штрюбинг одинока: и грубые башмаки, и неухоженные руки, и беспорядок во дворе, даже заржавленный топор подле разбросанных дров. Особенно топор. Хозяин вряд ли оставил бы его ржаветь под дождями.

— А какое вам дело? — Фрау Гертруда отступила и смерила Валбицына подозрительным взглядом.

Валбицын улыбнулся как можно ласковее.

— А если я принес вам известие от мужа...

Увидел, как потемнели у женщины глаза, как стали внезапно совсем холодными. Ответила жестко:

— Вот что, хватит прикидываться! Говорите, что надо, и ступайте себе дальше. Мой муж, ефрейтор Штрюбинг, погиб еще два года назад.

«То, что требуется, — радостно подумал Валбицын. — За два года эта женщина соскучилась по ласке, да и вообще, что за сельская усадьба без мужских рук?..»

— Вижу, что могу быть с вами вполне откровенен, фрау Гертруда, — сказал он искренне, — не приютите ли вы меня на несколько дней? А пребывание у такой очаровательной женщины превратится в райское блаженство!

— Нет! Теперь такие времена, что нельзя доверять никому.

— Неправда! — воскликнул Валбицын. — Конечно, времена не из лучших, но именно теперь каждый немец должен помогать другому. Тем паче, что неизвестно, как все это обернется. У нас с вами! — решил идти напролом. — Вы — одинокая женщина, я — одинокий мужчина, а в Германии сейчас такие мужчины попадаются нечасто.

И эти слова упали на благодатную почву. Глаза у женщины забегали, и она молвила неуверенно:

— Но ведь я вас совсем не знаю... Может, вы что-то натворили!

Валбицын усмехнулся.

— Курт Вилюман, — представился он. — Я солдат, правда, служил в эсэсовской части, и эти русские волки почему-то преследуют меня. Вот и должен прятаться. Пожалуйста... — Он достал солдатскую книжку. — Можете посмотреть...

Женщина взяла книжку.

«Теперь готова, — подумал Валбицын. — Теперь ты, дурочка, никуда от меня не денешься...»

— И вы в самом деле хотите остаться у меня? — Фрау Штрюбинг возвратила книжку, и глаза у нее потеплели.

— Если примете... — Валбицын обвел внимательным взглядом двор. Краем глаза увидел, как встревожилась женщина, и окончательно убедился, что фрау Гертруда у него на крючке. — Хорошо тут, — вздохнул он, — и вы мне понравились с первого взгляда.

— Врете, — возразила женщина, но не очень решительно. — Просто хотите спрятаться у меня.

— И это тоже, — не стал возражать Валбицын. — Я сразу поверил вам, как только заглянул в ваши глаза. — Думал, что и этот не весьма изысканный комплимент понравится фрау Штрюбинг, но вдруг лицо у нее вытянулось, женщина снова взглянула на него подозрительно и сказала:

— Но ведь вы же не немец!

— Почему так считаете?

— Акцент, вас выдал акцент.