Чистосердечность и наивность, с которой со мной разговаривал прекрасный Пеллегрен, убедила меня, что из всех профессий наиболее неблагодарной и легкомысленной является та, которой занимался остроумный аббат, и его реальные заслуги убедили также меня, что счастливыми в этой профессии являются не талантливые, а те, кто сумел тем или иным способом заработать репутацию. О, сколько мне известно писак, кому власть передала лучшие места среди учеников Аполлона, не способных вытянуть из своих бесплодных мозгов и сотую часть прекрасных произведений, написанных аббатом Пеллегреном? Сколько гнусных сравнений с ярмарочными шутами, усмешек коллег и насмешек невежественной публики вынес в своей жизни бедный аббат, хотя в сущности он был бесконечно более умелым поэтом, чем они. Давайте закончим на этом, ведь любая заслуга напрасна, если она в основе своей не имеет ничего. Только великие люди способны создать значительные произведения природе лишь остаётся их заметить.

Я возвращаюсь к своей финансовой голубой ленте, этому знаку отличия рыцарей Сен Эспри. Решив, что пора двигаться дальше, мы с моим академиком дружелюбно разорвали наш контракт, и я вновь оказалась свободна.

Уже давно, должно быть, я должна была ответить на вопрос, который мои читатели, безусловно, уже не раз хотели задать мне. Как это возможно, чтобы Марго, рождённая с темпераментом Мессалины, могла удовлетвориться такими не интересными людьми, которых она описала в этой книге, и отнюдь не похожими на Геркулесов на ниве похоти и разврата?

Это совершенно справедливое замечание и моё упущение. Поэтому вам следует знать, господа, что по примеру герцогинь из Лувра и многих моих подруг я всегда содержала в своём доме наёмного работника. Но пусть это, прошу вас, будет большой тайной. У меня всегда под рукой был один молодой и сильный лакей, и пока моя душа не покинет моего тела, я не изменю этому методу. Конечно, их привилегированное положение, позволяющее им вставлять свой выдающийся конец в лоно, а также и другие беззащитные места своей госпожи, откладывают, обычно, отпечаток на их поведение. Становятся ли они наглецами? Обычно, да, но это устранимо. Несколько ударов палкой оплаченному экзекутору, и пошёл прочь. У меня всегда хватало ума не бросаться в крайность, привязавшись к какому нибудь красавчику с большой и толстой битой, ведь найти другого такого, если есть деньги, не проблема, поэтому я проявляла осторожность и брала себе нового успокоителя моей необузданной похоти и плоти. Мне доставляло удовольствие брать себе новое дикое молодое тело, воспитывать его владельца, подчинять своим фантазиям, подчас фантасмогоричным, и получать полное удовлетворение от их воплощения в жизнь. Единственное, чего я не могла терпеть от них, так это, главным образом, чтобы у них была какая либо связь с себе подобными девицами из за страха, чтобы мои полюбовники не испортили свою невинность и их не развратили эти шлюхи с предместий Парижа своими плебейскими фантазиями. Поэтому я их держу, образно говоря, в постоянном напряжении. Впрочем, что касается victum и vestitum, пищи и одежды, к ним проявляется бережное внимание. Они чисты, одеты, и накормлены, как цыплята в клетке, или, если говорить менее метафорически, как блаженные, управляющие монашками в женских монастырях, у которых есть и другая забота в этом мире, кроме обозначенной в прямых обязанностях благочестиво, набожно, с благоговением хорошо орошать своим природным соком все, что следует увлажнять. Так вот, господа, надеюсь, что мне удалось удовлетворить вашу любознательность, и мой рецепт, которым я пользуюсь ежедневно, чтобы смягчить огонь моей несдержанности, поможет и вам. Посредством столь разумной системы, мои удовольствия никогда не были смешаны с горечью разочарований. Я получаю чувственные удовольствия, причём любые, какие только могут заглянуть в моё похотливое сознание, потихоньку, не опасаясь капризов и плохого настроения настоятельного и состоятельного любовника, который меня использовал бы в качестве рабыни, и заставлял бы, возможно, покупать его ласки ценой моих денег, что привело бы меня однажды к разорению и нищенству.