- Господин главный интендант, - обратился к нему Великий сенешаль Мартиники, - до меня дошли слухи, что вы заключаете сделки с нашими врагами. Надеюсь, речь идет только о торговле, что, хотя и противозаконно, но не является прямой изменой Его Величеству. Тем не менее, вам несомненно известно, что торговля с Испанией запрещена. В виду этого обстоятельства я вынужден либо посадить вас в тюрьму, либо заковать в кандалы и выслать во Францию на первом же корабле.

Генерал говорил ровным и бесстрастным голосом, но каждое его слово таило такую угрозу, что душа Сент-Андре ушла в пятки. Закончив говорить, дю Парке выжидательно посмотрел на интенданта, который сидел, втянув голову в плечи. Глядя на съежившегося старика, Жак невольно почувствовал к нему жалость. Он даже вспомнил, что, несмотря на брак с Марией, Сент-Андре все-таки не лишил ее девственности. Кроме того, в глубине души генерал понимал, что не стоит начинать новую карьеру с расправы над поверженным соперником.

- Итак, что вы на это скажете? - спокойно спросил он.

Де Сент-Андре возвел на него напуганные глаза.

- Господин генерал, - сдавленно пробормотал он, - надеюсь, у вас имеются достаточно веские основания, чтобы выдвинуть против меня столь серьезные обвинения. Не думаю, чтобы вы просто поверили каким-то досужим сплетням, которые распускают про меня враги и завистники.

- К сожалению для вас, - ответил дю Парке, - перед моими глазами лежат донесения, полученные от людей, которые с вами не знакомы и, следовательно, не могут иметь причин для ненависти или зависти. Эти донесения содержат весьма нелестные для вас сведения. Как, например, вы можете объяснить свое присутствие в Воклене, а затем и в Сент-Мари в то самое время, когда туда заходили испанские каперы, вынудив нас затем открыть по ним огонь?

- Это случайное совпадение, сударь, чисто случайное! Есть у вас хоть какие-то факты, подтверждающие мою причастность к этим эпизодам?

Минуту или две дю Парке молча изучал старого интенданта. Старикан, конечно, держится молодцом, подумал он, только ему все равно ничего не поможет.

- Опять же, к сожалению для вас, - продолжил он, - французский корвет под командованием капитана Пьера Леграна перехватил один из испанских каперов, "Регину Коели", вместе с грузом. Вы продаете много кофе, господин де Сент-Андре - слишком много! Чтобы избежать казни, капитан испанского судна признался, что имеет дело с вами, и посвятил нас в детали ваших сделок. Если вы не будете настаивать, то я, из уважения к вам, не стану сейчас вдаваться в подробности.

Сент-Андре понурил голову, а дю Парке, взяв со стола лист бумаги, спросил:

- Хотите, зачитаю вслух?

- Нет, в этом нет необходимости, - еле слышно прошептал Сент-Андре. Делайте со мной, что считаете нужным. Прошу вас об одном, господин генерал, будьте джентльменом и не выставляйте меня на публичный позор.

- А вы сомневаетесь, что я джентльмен? - спросил Жак.

- Надеюсь, ради своего блага, что вы сумеете им стать, - загадочно произнес Сент-Андре.

- Вы пытаетесь меня оскорбить, сударь?

Осознав, что ему конец и терять больше нечего, интендант решил выложить все начистоту.

- Я понимаю, что нахожусь в вашей власти, сударь, - сказал он, - и что вам ничего не стоит поступить со мной так, как вам заблагорассудится; вы можете приказать меня повесить, ваш сподручный, Ив Ле Форт, мог прикончить меня по пути сюда. Вы спросили, не пытаюсь ли я вас оскорбить, и я вам отвечу. Мне кажется, сударь, что вы вели себя бесчестно. Кстати, если не ошибаюсь, вы в свое время сидели в Бастилии...

- Вы прекрасно знаете, почему меня заключили в Бастилию! Я защищал свою честь. Но, в отличие от вас, я никогда не занимался противозаконной торговлей, и никогда не крал чужую собственность. И я не использовал свою власть и положение на Мартинике, чтобы обогащаться, как вы.

Сент-Андре криво усмехнулся.