|
Индустриализация не внесла еще современных различий между жизнью Востока и Запада, и Марко по преимуществу умалчивал об этом потому, что азиатская жизнь — однообразна. От Босфора до Верхнего Памира общими факторами, которые всегда направляли жизнь обывателя, были климат и особенности местности. Эти особенности изменяются от региона к региону очень медленно, поэтому на всём пространстве Среднего Востока черты повседневной жизни по необходимости весьма схожи.
И напротив: детали, о которых Марко Поло нашел необходимым сказать, — именно те, которые запоминали и мы: высокий горный перевал, манера одеваться, местные диковинки, например ослы и дикий фрукт — всё это яркие особенности, которые остаются в памяти путешественника. Точно так же восточные сказания, например, о Горном Старце, были вставлены словно по заказу, чтобы поразить легковерную аудиторию. Несомненно, торговые интересы Марко тоже имеют место в повествовании <…> но и здесь он по преимуществу говорит об экзотических новинках. <…> Проехав по пути Марко, мы ныне с пониманием относимся к пробелам в повествовании и к время от времени случающимся ошибкам в названиях местностей и городов. В отношении незначительных поселений, у которых не только названия звучат почти одинаково, но в которых почти одинаково выглядят улицы, в которых почти одинаково пахнет и в которых слышишь почти то же, что слышишь в других местах, — ошибки очень извинительны. К счастью, всякий раз, когда широкий поток повествования Марко уменьшается до мутной, неопределенной струйки, последователь внезапно одушевляется интригующим упоминанием о райских яблоках или горьком хлебе; загадка становится задачей, и дело за знаниями, которыми должен обладать всякий путешественник». Проехав много километров по маршруту, описанному Марко Поло, Тим Северин делает вывод о том, что это «не затейливая сказка. Это отчет, основанный на фактах, отчет, тщательность и точность которого даже через шестьсот лет кажутся замечательными <…> Мы имеем источник данных, которые подтверждаются другими исследователями, путешествовавшими в XIII веке. Хотя описание Марко собственно путешествия наверняка не достигло бы никогда такого же признания, как его отчет о Китае, история пути на Восток по караванным дорогам тоже должна занять свое место как важный документ». А вот слова историка Мишеля Молля, автора книги «Путешественники XIII—XVI веков»: «Не существует четкого маршрута, и поэтому сложно распознать порядок перемещений Марко. <…> Иногда автор перескакивает с пятого на десятое, в книге много отступлений. Книга — это “репортаж”, охвативший почти всё, хотя Марко провел жесткий отбор описаний. В том, что касается Китая, его заметки почти всегда точны и подтверждаются соответствием с документами. <…> Преувеличения, излишняя доверчивость в отношении невероятных мифов и даже некоторые ошибки не дают права сомневаться в правдивости венецианца. Человек перед лицом смерти редко лжет, если он в здравом уме. Как говорят, монах Джакопо Чекви, исповедовавший Марко перед смертью <…> задал вопрос, “потому что в его книге много странностей, которым невозможно поверить”. Марко заверил, что не рассказал и “половины того, что видел”. Странность — не это ли удел исследователя и открывателя?» К Марко Поло, повторимся, не стоит относиться слишком строго, ведь он не был ученым в современном смысле этого слова. И он не ставил перед собой никаких комплексных научных задач. Он был простым купцом, жившим много веков назад, и он своей книгой просто хотел сказать людям: «Мир полон чудес, я в них верю — поверьте и вы». К тому же многих вещей, очевидных для современного человека, Марко Поло просто не мог знать. Да и вжился венецианец прежде всего в монгольскую среду, и поэтому он вполне мог не придавать значения всякой «китайщине». |
