-  Я принесла вам счета на проверку, - сказала Лума.

    Она больше не носила ошейника. После победы 25 се'кара, одержанной над флотилиями Тироса и Коса, я ее освободил. Девушка много сделала для приумножения моего богатства. Став свободной, Лума получала за свою работу деньги, хотя и гораздо меньше, чем стоили ее услуги в действительности. Я это хорошо знал. Мало кто так умело справлялся с весьма сложными проблемами управления имуществом, как эта умненькая, совершенно непривлекательная девушка с блестящими способностями. Другие капитаны и купцы заметили, что мое состояние непрестанно растет, и, прекрасно понимая, сколько для этого требуется умения, предлагали Луме солидные суммы за то, чтобы она перешла работать к ним. Однако она всем отказывала. Думаю, причина заключалась в том, что ей нравились свобода, доверие и власть, которыми я ее наделил. А может быть, она просто полюбила дом Боска.

    -  Я не хочу смотреть счета, - сказал я ей.

    -  Из Скагнара прибыли «Венна» и «Тела», - сообщила Лума, - их трюмы до отказа заполнены мехом морского слина. По моим сведениям, самые высокие цены за него сейчас дают в Асперише.

    -  Отлично, - ответил я, - дай ребятам немного от дохнуть - скажем, восемь дней, а затем пусть груз переправят на один из моих торговых кораблей, тот, что побыстрее остальных, и доставят в Аспериш. «Венна» и «Тела» пойдут в качестве конвоя.

    -  Хорошо, капитан, - кивнула Лума.

    -  А теперь уходи, - велел я. - Не хочу смотреть ни на какие счета.

    -  Хорошо, капитан. - У двери она остановилась и спросила: - Капитан не желает что-нибудь поесть или выпить?

    -  Нет, - ответил я.

    -  Турнок, - продолжала Лума, - был бы очень рад, если бы вы согласились поиграть с ним в каиссу.

    Я улыбнулся. Желтоволосый великан Турнок, рожденный в крестьянской хижине, великолепный лучник, хотел бы поиграть со мной в каиссу. Для него не секрет, что ему со мной и тягаться-то не стоит.

    -  Поблагодари Турнока от моего имени, - проговорил я, - но мне сейчас не хочется играть.

    Я не брал в руки фигуры с тех пор, как вернулся из северных лесов.

    Турнок был неплохим и очень добрым парнем. Желтоволосый великан не собирался меня обидеть.

    -  Ваши дела идут просто прекрасно, - сказала Лума. - Предприятия процветают. Вы стали еще богаче.

    -  Уходи, - приказал я. - Управляющий, оставь меня. Уходи, Лума.

    Она вышла.

    Я остался сидеть один в темноте. Мне не нравилось, когда меня отвлекали и мешали размышлять.

    Я огляделся по сторонам - огромные каменные стены, длинный стол, плиточный пол, узкие отверстия в потолке, сквозь которые можно увидеть далекие звезды, горящие на ночном небе…

    Я богат. Так сказала Лума, да я и сам это знал. Однако мысли о деньгах заставили меня лишь горько усмехнуться. На свете найдется немного таких же жалких, несчастных и нищих людей, как я. Конечно, богатства дома Боска умножаются с каждым днем. Думаю, во всем Горе найдется не много купцов, чьи дома процветают с таким же постоянством. Вне всякого сомнения, мне завидуют те, кто не знает меня, Боска, затворника, вернувшегося калекой из северных лесов.

    Я богат. Но и страшно беден, потому что левая половина тела не слушается меня.

    Раны достались мне на берегу Тассы, на самой границе леса, когда однажды ночью, окруженный врагами, которыми командовал Сарус с Тироса, я решил вспомнить, что у меня есть честь.