Странное впечатление производят такие откровения начальника Генштаба Советской армии. Ведь он фактически раскрыл военную тайну! Уведомил врага о том, что ему известны их сверхсекреты! И события развивались именно так, как он предсказал. Разве не надо было скрыть от немцев эти сведения, используя их для разгрома врага, не подозревающего о том, что его замыслы раскрыты?

Но в том-то и дело, что Шапошников не имел фактических данных, подтверждающих высказанную версию. Он назвал то направление главного удара вермахта, которое Сталин счел сомнительным. Борис Михайлович предпринял хитрый маневр: когда в германском генштабе узнают о его высказывании, им придется скорректировать свои планы, отказавшись от генерального наступления на юге. В любом случае противник будет в замешательстве.

Возможно, своей цели он отчасти достиг. Однако германское военное руководство со своей стороны тоже пошло на хитрость, разработав и осуществив одну из наиболее успешных дезинформационных операций Второй мировой войны под шифром «Кремль».

Гитлеру приходилось думать о крупном наступлении в надежде одержать общую победу в текущем году. И на этот раз, как в начале войны, сделали ставку на внезапность удара. Операция «Кремль» была призвана скрыть направление главного удара, ввести противника в заблуждение, внушив ему уверенность в том, что немцы планируют новое наступление в московском направлении.

29 мая командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Клюге и начальник штаба генерал Велер подписали приказ о наступлении на Москву. Войскам ставилась задача: «Разгромить вражеские войска, находящиеся в районе западнее и южнее столицы противника,

378

прочно овладеть территорией вокруг Москвы, окружив город, тем самым лишить противника возможности оперативного использования этого района». Оставалось лишь сделать так, чтобы данный фальшивый приказ с грифом «Совершенно секретно» самым естественным образом попал в распоряжение советского командования.

Для начала документ составили в 22-х экземплярах (примерно вдвое больше, чем обычно). К нему прилагались карты и частные распоряжения, имитирующие подготовку наступления. Приводились результаты аэрофотосъемок московских оборонительных позиций, окраин столицы, районов городов Владимира, Иванова, Тамбова, Горького, Рыбинска. Дезинформация подкреплялась соответствующими радиосообщениями, переброской большого числа агентов через линию фронта на центральном направлении. Во все штабы дивизий, а то и полков разослали детальные планы Москвы и ряда городов Центральной России. Проводилась имитация перегруппировки войск, штабов, командных пунктов.

Естественно, с советской стороны последовала активизация военной разведки. Вскоре удалось (не без ведома противника) добыть и совершенно секретный приказ командования группы «Центр» и немало сопутствующих документов. Кроме того, эти материалы «случайно» обнаруживались в полевых сумках убитых немецких офицеров. Наконец, захватили «заблудившийся» фашистский самолет с офицером связи. При нем находился целый комплект материалов, свидетельствующих о подготовленном немцами новом наступлении на столицу и центр Европейской России.

К советскому Верховному Главнокомандованию по другим каналам поступала иная информация. В докладе Главного разведывательного управления от 18 марта говорилось: «Центр тяжести весеннего наступления будет перенесен на южный сектор фронта с вспомогательным ударом на севере при одновременной демонстрации на Центральном фронте против Москвы.