Джек Лондон. Мартин Иден
Глава 1
Он отпер дверь своим ключом и вошел, а следом, в смущении
сдернув кепку, шагнул молодой парень. Что-то в его грубой
одежде сразу же выдавало моряка, и в просторном холле, где они
оказались, он был явно не к месту. Он не знал, куда девать
кепку, стал было засовывать ее в карман пиджака, но тот,
другой, отобрал ее. Отобрал спокойно, естественно, и парень,
которому тут, видно, было не по себе, в душе поблагодарил его.
"Понимает, -- подумал он. -- Поможет, все обойдется".
Парень враскачку шел за тем, другим, невольно расставляя
ноги, словно этот ровный пол то, кренясь, взмывал на волне, то
ухал вниз. Шел вперевалку, и большие комнаты становились
тесными, и страх его брал, как бы не задеть широкими плечами
дверной косяк, не скинуть какую-нибудь дорогую вещицу с низкой
каминной полки. Он шарахался то вправо, то влево и лишь умножал
опасности, что мерещились ему на каждом шагу. Между роялем и
столом посреди комнаты, на котором громоздились книги, могли бы
пройти шестеро в ряд, он же пробирался с опаской. Могучие
ручищи болтались по бокам. Он не знал, куда их девать, вдруг в
страхе отпрянул, точно испуганная лошадь, -- вообразил, будто
сейчас свалит груду книг на столе, и едва не наскочил на
вращающийся табурет перед роялем. Он приметил, какая
непринужденная походка у того, впереди, и впервые осознал, что
сам ходит совсем не как все прочие люди. И на миг устыдился
своей неуклюжести. На лбу выступили капельки пота, он
остановился, отер загорелое лицо платком.
-- Обождите, Артур, дружище, -- сказал он, пытаясь
прикрыть тревогу шутливым тоном. -- У меня аж голова кругом
пошла. Надо ж мне набраться храбрости. Сами знаете, не желал я
идти, да и вашему семейству, смекаю, не больно я нужен.
-- Ничего-ничего, -- ободряюще сказал Артур. -- Незачем
нас бояться. Мы самые обыкновенные люди. Э, да мне письмо!
Он отошел к столу, вскрыл конверт и принялся читать, давая
гостю опомниться. И гость понял и в душе поблагодарил хозяина.
Был у него дар понимания, проникновения; и хотя чувствовалось,
что ему сейчас отчаянно не по себе, дар этот ни на минуту не
изменил ему. Он опять вытер лоб, осмотрелся, и теперь лицо уже
было спокойно, только взгляд настороженный, словно у дикого
зверя, когда он чует ловушку. Оказавшись в незнакомом
окружении, со страхом думая, что же будет дальше, он не понимал
как себя здесь вести, ощущал, что ходит и держится неуклюже,
боялся, что каждое его движение, и сама его сила отдает все той
же неуклюжестью. Был он на редкость чуток, безмерно застенчив,
и затаенная усмешка во взгляде Артура, брошенном поверх письма
резанула его как ножом. Он заметил этот взгляд, но виду не
подал, ибо в ту науку, которую он превзошел, входило и умение
владеть собой.
|
