– А тебе слабо, Дэвид Копперфильд? – пробормотала я, собираясь с духом.

Однако собраться не успела. Кто то крепко ухватил мою ладонь по ту сторону хмари и рванул на себя с такой силой, что я, словно шар в кегельбане, буквально влетела в воронку. Миг, и меня полностью поглотил густой, осязаемый мрак.

К счастью, паническое парение в «нигде» оказалось недолгим. Уже через несколько мгновений я ощутила, что твердо стою на ногах, которые хоть и ослабли от страха, но держали. Я тихонько приоткрыла глаза и обнаружила, что оказалась в огромном, искрящемся инеем зале. Прямо перед возвышением с ледяным троном, на котором восседал знакомый Дед Мороз!

Сработало!!!

От избытка чувств я едва не взвизгнула, но, заметив мрачный взгляд Карачуна, вовремя прикусила язык.

– Довольна, значит? – спросил тот, сверкнув глазами из под кустистых седых бровей.

Радость после этого вопроса как то сразу поутихла, а в душе шевельнулось нехорошее предчувствие. Чего это дедуля такой нерадостный? Ну да, позвала я его на ночь глядя, однако ж не просто так, а с честным бартером. Тем более ничего особенного не попросила. Подумаешь, из мира в мир переместить?

Однако ж Карачун явно сердился.

Так, Маша, соберись. Главное – перемещение уже произошло, а в остальном договоримся. Тем более я все ж дочь Кощея, хоть и нелюбимая. И чародейка, пусть и необученная. Сделать мне что то совсем плохое Карачун не сможет. Верно? Главное – диалог наладить.

Чем я и занялась незамедлительно, самым медовым голосом сказав:

– Здравствуй, дедушка Карачун. Спасибо, что услышал и желание мое выполнил.

Тот кивнул, но промолчал, ожидая продолжения.

– За то тебе моя вечная признательность, – продолжала я молоть языком, одновременно судорожно соображая, что делать дальше. Изо рта при каждом слове вырывался пар, но, что приятно, холода я особо не ощущала. – Вовек не забуду твоей милости, а век мой до о олгий…

Черт, ну что он все так смотрит то? Был бы это не Дед Мороз, а, скажем, моя бабушка, я бы точно начала опасаться быть немедленно съеденной.

– Теперь покажи, будь любезен, куда кровь по договору сцедить, да пойду я. Дела ждут. Надо с Белогором встретиться, с Костопрахом переговорить…

Карачун поднял руку, и я умолкла на полуслове. Надо сказать, умолкла даже с некоторым облегчением, так как поймала себя на том, что уже начинаю повторяться. Ведь как раз собиралась снова перейти к «спасибо тебе, дедушка Карачун».

– А ну, подожди, Марья, – произнес он и усмехнулся. – Ответь ка мне вот что, девонька. Я желание твое исполнил?

Я только кивнула.

– Исполнил, – удовлетворенно утвердил тот. – Сюда тебя перенес. Только вот о том, что будет дальше, никакого уговора у нас с тобой не было. Так?

Я судорожно сглотнула, но вынуждена была вновь кивнуть.

Что этот дедуля задумал? Уж больно довольный вдруг стал, хоть и встретил неприветливо.

– А значит, на то, что будет дальше, моя воля! – Карачун пристукнул резным посохом. – Как скажу, так и будет!

Я резко вздохнула. Вот оно! Слишком все хорошо начиналось, чтобы обойтись без пакости!

– И как будет дальше? – осторожно уточнила я.

– А дальше, Марья, я еще не решил. Вот подумаю лет пятьдесят, там разговор и продолжим, – заявил он. – Так что за пределы дворца тебе хода нет. Располагайся, обживайся, обслуга все тебе покажет.

Я чуть воздухом не подавилась.

– Э! Э э! Что значит «нет хода»?! Как это «располагайся»?! А если я не хочу? Я свободный чело…

– С этого момента уже нет, – оборвал Карачун.