Тут он наконец услышал их — топот копыт по мостовой, шум колес… и пистолетный выстрел!

Сент-Ив рванулся на звук, тяжело дыша и ладонью отирая с лица струйки воды, мешавшие хоть что-то различить в сумраке. Раздался еще один выстрел, кто-то истошно закричал, и сквозь шум дождя до него донеслись треск дерева и грохот опрокинутого кабриолета. В сознании всплыла картина: его «двойник» из прошлого бежит вперед, не решаясь поднять оружие, пока не становится уже слишком поздно…

Он выскочил из-за поворота с выставленным вперед револьвером и чуть не споткнулся о сидящего на корточках Нарбондо: тот навис над распростертой Элис, чья нога была зажата перевернувшимся кабриолетом. Приставив пистолет к ее голове, Нарбондо озирал заливаемую дождем улицу. Только что бежавший по ней Сент-Ив будто бы испарился. Хасбро с Кракеном крутили головами, но площадь была совершенно пуста, не считая брошенной ими кареты. Только Лэнгдон в точности знал, что происходит, и без промедления обрушил рукоять револьвера на беззащитный затылок Нарбондо.

Сжимавшие рукоять пальцы помешали, впрочем, нанести точный удар. Голова Нарбондо дернулась вперед; он потерял равновесие и, раскинув руки, завалился на бок, но не выпустил пистолета и уже через долю секунды перевернулся на живот, встал на колено и, вперив в Сент-Ива взгляд, полный бесконечного изумления, все-таки выстрелил. Но Сент-Ив уже рванулся вперед — скопившиеся за три года отчаяние, страх и ненависть швырнули его на противника, не давая времени на раздумья, — и пуля прошла мимо цели. Нарбондо отшатнулся, барахтаясь в воде, вывернулся и попытался сбежать, не успев даже как следует подняться на ноги. Три широких шага, и Сент-Ив настиг злодея, но, слишком разгоряченный для прицельной стрельбы, просто схватил за воротник пальто и опять огрел рукоятью револьвера, на этот раз попав чуть выше уха. Голова Нарбондо мотнулась в сторону, он вскинул пистолет, беспорядочно паля наугад. Не выпуская воротника, Сент-Ив обрушил на противника третий удар — лишь тогда Нарбондо выронил оружие и тяжело осел на колени. Когда же Сент-Ив занес револьвер, намереваясь завершить дело, чья-то рука перехватила его запястье. Вскипев от бешенства, Сент-Ив обернулся, готовый сразиться и с этим неведомым заступником, — рядом стоял Хасбро. Выражение, застывшее на лице верного слуги, убедило Сент-Ива опустить руку и, разжав пальцы, выронить револьвер в воду.

— Подонок стрелял в нее, — промямлил Сент-Ив. — То есть…

В этот момент он и сам не знал, что хочет сказать. Сент-Ив безмерно устал и смешался, а в памяти занозой сидел яркий образ: больной мальчонка глотает целебный бульон в одной из мансард Лаймхауса. Он оглянулся, обшарил улицу взглядом. Нет, Элис не убита — конечно же нет! Над нею уже склонился Кракен: он успел приподнять и оттащить в сторону верхнюю часть кабриолета, а теперь развязывал женщине руки. Сент-Ив шагнул к ним, и подавляемые воспоминания прежних лет ожили и обрели свежесть. Дождь наконец-то утих, и в просветах туч показалась луна; ее лучи заливали улицу серебряным светом.

— Вот это номер, сэр! — восхитился Кракен, выпрямляясь и отступая в сторону. — Чем угодно могу поклясться, вы сидели в карете. Своими глазами видел, как вы открыли дверцу и вышли оттуда. Потом раз — и никого! А вы уже здесь, лупите нашего красавца по кумполу! — Билл смотрел на Сент-Ива с нескрываемой гордостью, а тот опустился на колени прямо в лужу и, подняв руку Элис, нащупывал пульс, вдруг охваченный страхом, что все труды оказались напрасны. Ведь достаточно одного сильного удара при крушении, чтобы… И тогда Элис открыла глаза, потерла рукой затылок, поморщилась и улыбнулась Сент-Иву. И попыталась приподняться.

— Все хорошо, — выдохнула она.

Кракен издал победный клич.