— Уволилась? Странно…

— Да, по собственному желанию, — оборвала его Пономарева и коснулась сережки с ярким камнем, принялась теребить ее. — А что здесь такого?

«Ничего», — план рушился на глазах, другой зацепки, кроме секретарши, у Ильи не было, злость ворохнулась в нем, и он едва справился с собой. Уволилась, да еще и неделю назад, как раз на следующий день после гибели Макса, как удачно. Это уже не странно, это подозрительно, если не сказать больше. Уволилась, значит…

Пономарева стояла напротив и постукивала по ладони тонким мобильником. Постояла так немного и повторила:

— Секретарь уволилась по собственному желанию. Если у вас других вопросов нет, то мне больше сказать нечего.

Она прикрыла ладонью рот, сделав вид, что зевает, но в это время внимательно смотрела на Илью. Он старательно не замечал этого, в темпе соображая, как быть дальше. В голову ничего не приходило, все его ставки были на ту бледную девицу, и он продул вчистую.

— Что-нибудь еще? — довольно резко сказала Пономарева, села в кресло Макса, положила ногу на ногу. Илья отвел взгляд и сказал:

— Мне надо забрать вещи брата.

— Вон ящик, — Пономарева показала авторучкой на подоконник, где стояла коробка из-под бумаги. В ней лежали автомобильные журналы, наушники, складной ножик, флешка, толстая книжка на английском и ежедневник. Илья неторопливо перебрал эти вещи, потом повернулся к столу. Пономарева сосредоточилась над таблицами, вдумчиво изучала их и, кажется, не замечала Илью. Но он перехватил ее косой взгляд, заметил, как та дернула плечом, и сказал:

— Извините, но мне нужна эта девушка. Вы не знаете, где ее можно найти?

Ответа не ожидал, действовал наудачу, и получил достойный ответ.

— Понятия не имею! — выкрикнула Пономарева. — Я вам не справочная, я заместитель председателя правления! Зачем она вам? Какое вам до нее дело?

— Надо поговорить, — старательно сдерживаясь, чтобы не заорать в ответ, сказал Илья, чувствуя, что еще немного, и он сорвется. Эта Пономарева — тупая яркая личность, чья-то любовница или жена — другого объяснения, почему она оказалась в этом кабинете, нет и быть не может. Ей ума не хватит картошку пожарить, а уж руководить и подавно. Макс несколько лет этой должности ждал и получил заслуженно, а тут эта кудрявая курица, сидит в его кресле, за его столом… Или ее сюда посадили за заслуги известного свойства, или… Больно странно она себя ведет: орет, срывается и постоянно врет, и врет неумело, хотя кто бы говорил…

— Я ничего не знаю! — уже откровенно визжала Пономарева, она раскраснелась, кудряшки растрепались, прилипли ко лбу, от чего она стала еще привлекательнее. Злость шла ей, как прическа и макияж, и даже резкий голос не портил картинку.

— Уходите, или я вызову охрану! — Пономарева схватила трубку, принялась нажимать на кнопки. Илья быстро вышел из кабинета, прихватив с собой коробку, пошел к лифту. В голове тем временем крутилось одно: дело здесь нечисто. Эта взбалмошная красотка не просто так заняла место Макса, и ей есть что скрывать. Уж очень странная у нее реакция, агрессия так и хлещет, причем защитная агрессия, ответная, так сказать. И плевать бы на нее, но не тянет Пономарева на эту должность, хоть убейте, не тянет, тут не известным местом, а и головой хоть немного работать надо. Да и к чему любовнице богатого человека ходить на работу, спрашивается? Ни к чему, тогда в чем дело? А тут еще и секретарша так удачно «по собственному» ушла, все одно к одному…

Он так задумался, что едва не сбил с ног серьезного молодого человека в темном костюме.