Мой дядя искал Р'Лайх и записывал то, как делал это, и это меня будоражило. Он спускался в глубины Атлантики прямо из своего дома на побережье, с Дьявольского Рифа и из более отдаленных мест. Но нигде не упоминалось, как именно он это делал. С приспособлениями для ныряния? В батисфере? Я не нашел в доме совершенно никаких следов подобного оборудования. Когда дядя подолгу отсутствовал, он отправлялся как раз в такие экспедиции. Но ни одного упоминания о средствах передвижения нигде не было, и в своих владениях дядя ничего подобного не оставил.

Если Р'Лайх был объектом его поисков, то чего тогда искала Ада Марш? Это требовалось узнать, и, чтобы это сделать, на следующий день я намеренно оставил на столе в библиотеке некоторые из наименее содержательных дядиных заметок. Мне удалось понаблюдать за девушкой в тот момент, когда она на них наткнулась, и у меня уже не оставалось никаких сомнений касательно истинной цели ее пребывания в доме. Она знала об этих бумагах. Но откуда?

Я вышел к ней. Не успел я и рта раскрыть, как она вскричала:

— Вы их нашли!

— Откуда вы о них знали?

— Я знала, чем он занимается.

— Вы знали о его поиске?

Она кивнула.

— Не может быть, чтобы вы в это тоже верили, — возмутился я.

— Как вы можете быть таким глупым? — рассерженно закричала она. — Неужели родители ничего вам не рассказывали? И ваш дед — тоже? Как они могли воспитывать вас в темноте? — Она шагнула ко мне, сжав в руке бумаги, и потребовала. — Дайте мне увидеть остальное!

Я покачал головой.

— Ну, пожалуйста. Они ведь вам не нужны.

— Посмотрим.

— Тогда скажите — он начал поиск?

— Да. Но я не знаю, как. В доме нет ни лодки, ни подводного костюма.

При этих словах она одарила меня взглядом, в котором была вызывающая смесь жалости и презрения:

— Вы даже не прочли всего, что он написал! Вы не читали книг — ничего! Да знаете ли вы, на чем вы стоите?

— Вы имеете в виду этот ковер?

— Да нет же, нет — этот рисунок, этот узор. Он везде. А знаете, почему? Потому что это великая Печать Р'Лайха! По крайней мере, именно это он обнаружил много лет назад и был так горд, что увековечил ее здесь. Вы стоите на том, чего ищете! Ищите дальше и найдите его кольцо.

III

Тем же днем, когда Ада Марш ушла, я вновь обратился к дядиным бумагам. Я не мог от них оторваться еще очень долго после полуночи — некоторые просто просматривал, другие читал более внимательно. Мне трудно было поверить в то, о чем я читал, но ясно было, что дядя Сильван не только верил, но и сам принимал во всем этом какое-то участие. Смолоду он целиком посвятил себя поискам затонувшего царства, не скрывал своей преданности Ктулху и, что было для меня самым загадочным, в своих писаниях не раз упоминал о леденящих душу встречах — иногда в океанских глубинах, иногда на улочках овеянного легендами Аркхэма, древнего городка под островерхими крышами, расположенного чуть дальше в глубь суши от Иннсмута на берегу реки Мискатоник, или в близлежащем Данвиче, или даже в самом Иннсмуте — о встречах с людьми или же с существами, которые не были людьми (я не вполне представлял себе разницу), которые верили в то же, что и он сам, которые были связаны точно такими же темными узами с этим возрожденным мифом, пережитком далекого прошлого.

И все же, несмотря на такое мое иконоборство, во мне самом стал пробиваться краешек веры, преуменьшить которую я не мог. Возможно, из-за странных намеков в его заметках: фактически, это были полуутверждения, относящиеся лишь к его собственному знанию и поэтому до конца не понятные, ибо он ссылался на что-то слишком хорошо ему известное, чтобы записывать, — намеки на неосвященные бракосочетания Обадии Марша и "трех других" — мог ли среди них быть кто-нибудь из Филлипсов? — и на последующее обнаружение фотографий женщин семейства Маршей, в частности, вдовы Обадии, странно плосколицей женщины с очень темной кожей и широким тонкогубым ртом, и молодых Маршей, которые все до единого походили на свою мать, — вместе со случайными ссылками на их странную припрыгивающую походку, столь характерную для "тех, кто произошел от вернувшихся в одиночестве с затонувшего "Кори", как об этом писал дядя Сильван.