Именно с учетом данной стороны явления «массовой культуры» американский социолог Маршалл Маклюэн исследует вопрос о влиянии этой культуры в своих книгах «Рассмотрим средства массовой коммуникации» и «Информация и интенсификация». Эти книги вызвали на Западе острые споры из-за неожиданности, а нередко и парадоксальности выводов, к которым приходит автор.

Маклюэн основывает свои концепции на столь же эффектной, сколь и произвольной трактовке человеческой истории. Согласно Маклюэну, человечество проходит в своем развитии три стадии: орально-осязательную стадию первобытного общества, когда человек познавал мир посредством слуха и осязания; стадию письма, а позже и печатного слова, когда человек получал информацию об окружающем его мире прежде всего посредством письменной информации, и, наконец, электронную стадию — имеется в виду современная эпоха, когда благодаря слову и изображению, распространяющимся по эфиру, человек получает исключительную по богатству и быстроте распространения информацию, превращающую нашу планету, по образному выражению Маклюэна, во «всемирную деревню», то есть в единую, целостную общность.

Самое важное в данном случае, однако, не сама периодизация, а концепция социолога, согласно которой глубокие изменения в средствах информации приводят и к принципиальным изменениям в самой сущности человека и именно эволюция средств информации является двигателем всей человеческой эволюции. Значение средств информации, по мнению американского социолога, определяется тем обстоятельством, что, прежде чем действовать на наше сознание, они действуют на наши чувства и тем самым постепенно изменяют наш сенсорно-воспринимающий аппарат, а вместе с тем и своеобразие нашей человеческой природы.

Этот вывод, нам кажется, содержит долю истины, которую, к сожалению, Маклюэн по своему обыкновению доводит до абсурда, преувеличивая значение биологического воздействия «электронной информации» за счет воздействия идейного. Человеческая природа, конечно, не переделывается и не изменяется чисто техническим путем, указанным Маклюэном, но средства массовой информации, безусловно, являются активным фактором, развивающим и до известной степени моделирующим наш сенсорно-воспринимающий аппарат и отсюда — наши реакции на окружающую действительность. А это особенно важно для впечатлений и восприятия в такой области, как сексуальная, органически связанная с самой биологической природой индивида.

У нас некоторые люди, незнакомые с характером эротической продукции Запада, нередко считают, что речь идет о чем-то невинном или даже приятном, как средство, «очищающее глаз». Мы, однако, уже выяснили, что река порнографии очень грязна, чтобы служить для очищения. В той или иной степени «искушающие» ню — лишь незначительная струйка в том потоке, где преобладают произведения, вызывающие отвращение. И нетрудно себе представить, каким образом подобная визуальная и словесная информация «моделирует» психику индивида, попавшего под ее обстрел.

В своей книге «О пороке» английская писательница Памела Джонсон рассматривает такую проблему: является ли порнография причиной преступления? Отвечая на этот вопрос, писательница анализирует нашумевший в Англии процесс, получивший название «Трясина». Подсудимые Ян Брейди и Майра Хиндли обвинялись в том, что они замучили до смерти двух маленьких мальчиков и десятилетнюю девочку. Тела детей были найдены в трясине. Преступники принуждали детей позировать для мерзких снимков и записывали на магнитофон крики, плач и мольбы о пощаде.