Это безумие продолжалось до вечера. После чего появился Борис и собрал массовку у автобуса. Какая-то женщина выдала каждому под роспись по пятьсот рублей, причитающихся за съемочный день. Кому-то досталось чуть больше – и счастливцы просто лучились радостью. Павел долго стоял над ведомостью, не зная, стоит ли оставлять здесь свой автограф, но на него нетерпеливо прикрикнули, и он расписался.

Теперь он недоуменно рассматривал пятисотрублевую купюру, прикидывая, сколько миллионов за сегодняшний день мог заработать или, напротив, потерять злосчастный холдинг…

– Все в автобус! – скомандовал Борис. – Завтра собираемся там же в то же самое время.

Павел посмотрел на Бориса долгим взглядом, в котором мелькнули острые огоньки безумия.

Артемий не успел мысленно развить эту тему, тем более, что двери нервно дернулись, раздвигаясь, как в заторможенной съемке. Вот кто не страдал отсутствием реакции, так это охранник, дежуривший на входе. Он выскочил из-за своей стойки, преграждая путь и хватаясь за кобуру на поясе.

– Стой! – заорал он, заметив, что следом за Артемием несутся двое вполне крепких бугаев в черных костюмах.

– Экспресс-почта! – бодро крикнул Артемий. Похлопал по сумке, и боком нырнул в неуверенно расходящиеся створки дверей – прямо под густой холодный ливень.

С таким недружественным приемом приходилось сталкиваться и раньше, но сегодня, что-то, не повезло особенно. Стоило заглянуть в приемную, как секретарша наградила подозрительным взглядом, а рука ее потянулась к внутреннему телефону. И только Артемий, собрав все природное обаяние, произнес: «Здравствуйте, я хотел бы побеседовать с вашим руководителем…», как секретаршу будто кипятком ошпарили. Она схватила трубку и завопила:

– Охрана! Опять эти чертовы торговцы! Кто пропустил?!

Да, Артемий и впрямь проник в здание не совсем легальным образом. Просто не всегда хождение через охраняемый вход разумно. Он предпочитал максимально эффективные методы работы и грамотный подход к клиентам. Чем и пользовался более или менее успешно.

Но, как известно, и на старуху бывает проруха. Надо полагать, незадолго до Артемия в приемной успели уже побывать конкуренты. Возможно, какие-нибудь исчадия сетевого маркетинга с тоскливыми взглядами и назойливым нытьем, повествующим о нелегкой доле представителей международных компаний. Странно, что такие все еще встречаются. Меняют форму, окраску, мутируют, как дрозофилы, но продолжают плодиться и досаждать мирным жителям.

Артемия часто принимали за подобного рода коммивояжера. И в чем-то даже правы. Только вот реальность была несколько иной, и она быстро прояснялась – Артемию требовалось некоторое время, чтобы высказаться. Если за эти несколько секунд его не изгоняли, не покрывали крепкими словечками, то Артемий мог рассчитывать на свою порцию внимания. Потому что, в отличие от прочих современных коробейников, не слонялся неприкаянно, словно назойливое привидение, а целенаправленно выбирал жертву.

Вот и в этом банке, согласно имеющимся у него данным, он мог рассчитывать на определенный интерес к своему товару, что сейчас бил по мокрой от дождя спине в такт прыжкам через лужи.

– Эй, ты! – зычно крикнули в спину. – Я тебя запомнил! Только попробуй еще раз здесь появиться! Придурок…

– Я тоже вас запомнил! – Артемий издали погрозил пальцем преследователям. – Слышь, ты, лысый! У меня теща – настоящая ведьма, я ее порошу – ты еще и кривым станешь! А ты, волосатый, станешь у меня лысым, понял?

– Чего?! Чего ты сказал? А ну, стой!

Один из здоровяков бросился было под дождь, но Артемий ловко нырнул за угол и пошел прочь, насвистывая под нос что-то модное. Только те, кто не разбирается в суевериях, думают, что свист отгоняет деньги.