— Любопытная информация, — кивнул я. — Но, может быть, есть ещё что-нибудь?

— Да, определённо, — его тон перешёл на будничный: он был профессионалом своего дела. — В одном доме, рядом с вами, поселилась группа под прикрытием — и они следят за вами.

— Это тот сосед, который кур пинал и которого я в больницу отправил? Он имеет к этому отношение? — уточнил я.

— Нет, граф, через дом с другой стороны, — пояснил начальник наёмников. — А так, в целом, больше ничего криминального.

Звучит обидно… Я бы сказал, унизительно… Я собираюсь навесить на них горы проблем и вполне могу это сделать, а мои враги как-то раскачиваются слишком медленно, словно находятся в анабиозе.

В самом начале, зато, как кусались и кидались, словно бешеные псы. Теперь же, похоже, решили провернуть всё поступательно, с холодным расчётом. Но ведь время не на их стороне, так что всё это странно.

Но в наёмниках своих я не сомневался: если больше никаких новостей нет, значит, действительно нет. Всё-таки это профи, и действуют они скрытно, под полным прикрытием: их враги сами вряд ли могли их раскусить.

Наёмники превосходно изображают местных жителей: у них даже есть собаки, с которыми они без проблем патрулируют территорию, будто просто выгуливают своих четвероногих. Один раз я даже не смог отличить их человека от обычного жителя. Стою я, значит, на аллее у дома и поливаю из шланга пару клумб, как ни в чем не бывало, и сам при этом смотрю по сторонам.

Да, для графа и аристократа вообще странно заниматься обычными бытовыми делами, но мне не зазорно: корона не упадет, это во-первых, а во-вторых, я не просто граф, а граф, чей Род свинтил подальше из этих мест. В моем положении делать некоторые дела самому вовсе не должно вызывать вопросов.

Так вот, стою я, поливаю цветы и заодно обстановку оцениваю. И тут подходит ко мне милая бабушка в желтом сарафане с подсолнухами и с тарелкой домашнего кекса.

Мало того, что кекс тот был с изюмом, а я его не очень люблю как и сестра, так еще и из чужих рук пробовать что-то не хотелось в тот момент.

А бабуля мне и говорит:

— Попробуй, милок, сама пекла!

— Нет, спасибо, — один раз вежливо ответил я.

— Я каждый четверг пеку кексы и угощаю соседей. Так я поминаю моего покойного муженька, — не унималась старушка.

— Мне очень жаль вашего мужа. Я вам соболезную, но, правда, я не хочу есть, извините, и я занят, — второй раз вежливо сказал я.

— Но он очень вкусный, — она этой тарелкой уже начала чуть ли не тыкать меня.

И тут я не выдержал:

— Бабка, ты что творишь? Обезумела, что ли? Отстань от меня, — покрутил я пальцем у виска.

— Но ты должен его попробовать. Он с начинкой, как ты бы хотел, — у нее нервно задрожало веко, и она схватила меня за шею.

Не думал я, что буду бить бабку, но я и не бил, хотя волосы ей чуть не выдрал… А это оказался парик. И не бабка вовсе, а Арбуз — наемник с таким позывным.

Он хотел через кекс передать мне новые данные. В кексе была записка. Я знал, что они должны были передать информацию, но забыл. Но уж точно не ожидал, что передача будет в таком стиле. Короче, отыграл он на славу…

— Раз больше новостей нет, Геннадий Дмитриевич, то вот вам приказ: устраните ту слежку с моего дома любыми возможными методами, которые вам по душе, — я закрыл термос и поставил его на стол.

— Провести зачистку без огласки мы сможем, — он утвердительно кивнул. — Но все тела скрытно вывезти будет, мягко говоря, проблематично.

— Тела убитых оставьте на месте: это уже будет полностью моя забота, — облегчил я ему задание. Он, в свою очередь, поглядел на меня как на отъявленного потрошителя.