|
Выбор невелик, но он хотя бы есть. Это все таки не пневматика и не страйкбольные пукалки. Это боевые пистолеты. «Макаров» – хороший ствол для стрельбы на коротких дистанциях, но патронов маловато и убойная сила оставляет желать лучшего. Пусть дома полежит. Револьвер «Ругер», старый, надежный, но опять же шесть патронов! Всего шесть. Очень мало. Иногда, чтобы сотворить настоящую магию, нужно два магазина и переключатель автоматического огня. В этом я уже убеждался и не раз. Так, а вот и «Стечкин», так любимый всеми, у кого его нет. Хороший ствол, но тяжеловат и громоздок. Пусть тоже полежит. Да, беда у меня с пистолетами. Совершенно нечего взять! Я почувствовал себя девушкой, идущей на свидание и внезапно осознавшей, что ей не в чем идти, ибо вот это малиновое платье она надевала один раз два года назад. Да уж. Ладно, на этот случай есть проверенный годами вариант. Мой любимый «Глок 18». Легкий, универсальный, магазин на 19 патронов, все как я люблю. Единственный минус – как по мне, он страшный. А оружие – оно должно быть красивым. Ибо красота и смерть всегда идут рука об руку. Хм, какой я романтичный стал.
– Ее просто в кипяток засунуть, да? А голову куда? – Тэсс появилась на пороге спальни, держа обезглавленную курицу за лапы. Кровь каплями падала на паркет. – Никуда, – усмехнулся я, – положи все это в пакет. Я выкину по дороге. – А бульон? – Не тупи, Тэсс. Я же уже сказал, мне не нужен суп. Ты прошла проверку. Нет, ну если ты очень хочешь, то можешь убить полдня на то, чтобы ощипать это дерьмо, а потом повозиться в ее внутренностях, доставая кишки, желудок, сердце, печенку… – Достаточно, – фыркнула девушка и ушлепала на кухню. – Я поеду, прокачусь по делам, – сказал я. – Валяй, только не забудь захватить курицу на помойку. – Само собой! Я засунул пистолет за пояс, вышел в гостиную, открыл платяной шкаф и выбрал одну из пяти тростей. Все они были со скрытыми клинками и работы одного мастера, который жил в Карелии. Хороший кузнец и талантливый гравировщик. Я выбрал трость с золоченой ручкой в виде хамелеона, посмотрелся в зеркало. Красив, подонок. Ох, красив! Да я всегда себе нравился. Узкая бородка эспаньолка, густые, но аккуратные бакенбарды. Волосы длинные, вьющиеся, собраны в массивный хвостик и скреплены золотой заколкой с настоящими брильянтами. Серый шерстяной костюм от «Бриони». Да, я на стиле. Я улыбнулся и подмигнул сам себе. Сунул четвертый айфон в карман и вышел из квартиры. Закрыл ее и спустился по лестнице. Лифты я не любил. На выходе из дома повстречался с бабой Ниной, которая, завидев меня, тут же перекрестилась три раза и отвернулась. Почему? Ну потому что она состоит в одной из популярных христианских сект и как то раз пришла ко мне поговорить про Бога нашего – Иисуса Христа. Я не стал ей отказывать, запустил в квартиру, даже налил чаю, и мы так мило пообщались, что баба Нина бежала из моего жилища, как животное из горящего леса. А затем я пришел в ее сон, и бабка теперь считала меня настоящим чудовищем. А вот нефиг было со мной пререкаться. Я показал бабке настоящих древних богов. Теперь вот бегает и крестится! И, о боги Лимба! Я забыл захватить курицу! Селютин, он же Бегемот, жил в старой, убитой квартире на улице Думской, за музыкальной школой Римского Корсакова. Деньги у дремучего пройдохи были и много, но лень родилась раньше него, да и не было у мага никакой тяги к роскоши. И у него было немало всяких дорогих штук, артефактов и прочих ништяков, но многим из них он не придавал никакого значения. Я оставил машину во дворе и подошел к железной двери, исписанной целой оравой панков и киноманов. «Цой – жив!» «Анархия – мать порядка!» И так далее, и повсюду значочки: то звездочки перевернутые, то буковки в кружочках. |
