Наслаждаюсь их болью. Сейчас они видят всё, что натворили. Ощущают отдачу. Раскаяние, усиленное в сотни раз. И не могут больше жить. Сразу двое пускают в дело огнестрел. Одного разрывает нахлынувшая толпа. А четвёртый взрывает у себя под ногами гранату.

Останавливаюсь на месте. Кто-то ещё остался? Есть тут другие выродки, что хотят глянуть в лицо моим демонам?

Вертолёт. Сейчас он летит в сторону от аэропорта, но судя по эмоциям пилота, ещё недавно был здесь. Вламываюсь в его разум. Больше внутри никого не чувствую, но стоит мне задействовать его глаза и обернуться, как в поле зрения оказывается человеческая фигура.

Вот и хорошо. Оружия у этого парня нет, но мне оно и не нужно. Даю приказ развернуть машину назад, не обращая внимания на возмущённые крики пассажира. В какой-то момент он лезет вперёд, пытаясь оттолкнуть пилота и тот заезжает ему локтём в лицо. Неплохо.

Стоит открыть канал связи, как парень сам направляет вертолёт вниз, не дожидаясь какой-то чёткой команды. На полной скорости врезается в вышку аэропорта, после чего его сознание гаснет.

Всё? Они кончились? Или тут есть другие наблюдатели? Использую уцелевших гражданских, как локаторы, шаря их глазами вокруг. Тысячи картинок, масса пересечений. Наверное это приведёт к перенапряжению тонкой части разума. Точно приведёт. Хотя, какая разница?

Никого не обнаружив, пытаюсь собраться с силами. Не выходит. Слишком много боли. Она разъедает меня самого, уничтожая сознание. Пожирая его, часть за частью. Заставляя сходить с ума.

“Чертог”. Он должен уберечь. Уже собираясь нырнуть туда, на момент задумываюсь. А оно того стоит? Зачем я нужен этому миру? Кому я здесь нужен? Ради чего, вашу мать?

Месть уже не кажется мотивацией, ради которой стоит жить. Да, я не против вернуться и раскатать всех, кто охотился за членами Тридцатка и нашими учениками. Но разве мир от этого изменится? Он как был, так и останется куском дерьма. Да и люди не станут другими. Разве что их число сократится.

А здесь? Ранна. Возможно я ей нужен. А может быть это просто реакция девушки, которая впечатлена возможностями иномирца и на самом деле ей плевать на меня самого. Остальные и вовсе под контролем — без него, они бы с радостью меня прирезали.

Салвец? Этой римлянке точно по барабану, что со мной произойдёт, если она вообще жива.

Да, ещё есть Тварь, но тут она в состоянии анабиоза и никак себя не проявляет. К тому же мне плевать, даже если монстр обрушится на планету, стараясь её уничтожить. Какая разница?

В какой-то момент понимаю, что нахожусь на самой грани. Я уже едва чувствую себя самого. Ещё немного и личность просто рассыплется на составные куски. А потом я перестану существовать.

Заставляю себя нырнуть внутрь базиса “чертога”, который успел выстроить. На момент ощущение боли отсекается. Я оставил всё снаружи. За стенами укрыто лишь ядро разума. Сердцевина моей личности, которая сейчас пытается прийти в себя. А заодно понять, как остановить творящийся хаос и вернуть контроль над телом, с которым сейчас может происходить всё что угодно.

Мгновение и стены “чертога” выгибаются внутрь. Не успеваю понять, что происходит, как они лопаются, разлетаясь в мелкое крошево. А сам я проваливаюсь в темноту.

Глава X

Сначала я вижу светлое пятно. Не сразу соображаю, что это свет, который пробивается через закрытые веки. Следом появляется ощущение тела. Не совсем чёткое, но тем не менее.

Какое-то время просто лежу. Сознание опустошенно и не хочет даже пытаться думать о том, где я нахожусь и что именно произошло.

В какой-то момент усилием воли заставляю себя обратиться к воспоминаниям. Аэропорт. Бой. Распадающийся разум.

Значит я всё-таки выжил. Интересно, как? По идее сознание должно было раствориться. Исчезнуть, разорванное в клочья.